– Мать! – кричит он жене. – Куда челюсть мою дела? – в надежде, что это Клавдия челюсть вместе с сапогами сняла.
– Да не трогала я твоих зубов!.. – отнекивается Клавдия, а саму смех разбирает.
Кому смех, а Михею совсем наоборот – хоть плачь и караул кричи. Весь дом обыскали! Нигде нет!
– Да что же это такое творится?! Значит, выходит, и в самом деле во сне её, нержавеющую железяку с напылением под золотишко, я того…
И почувствовал Михей эту обнаглевшую и озверевшую челюсть в своём желудке. Каждое её движение он стал улавливать, каждый кровожадный укус остро и до крика души ощущать. И раздался его стон вперемешку с плачем: «Спасите, помогите, умираю!..»
Вызвали «Скорую». Приехала молодая врачиха, та самая, фигурная, что уже наведывалась как-то в их дом. Прощупала фигурная врачиха живот домашнего пациента и ничего не нашла, никакой болезни не определила. «Надо, говорит, – на рентген везти – желудок просветить, если уж так настаиваете, но я у вас никакого постороннего предмета не прощупала, зря паникуете».
А Михей ей не верит, Михей страдает, мучается от предчувствия близкого летального исхода, своего, так сказать, скоропостижного конца.
И увезли Михея на машине скорой неотложной медицинской помощи. Просветили его живот рентгеном, но никакой такой вставной челюсти среди недопереваренной пищи не обнаружили.
– Может, плохо смотрели? Или аппарат не работает?! – волнуется, беспокоясь за свою драгоценную жизнь, Михей, а врачи над ним смеются. «Пить, – говорят, – надо меньше!»
– Не уйду, япона мать, пока этого крокодила из меня не вынете! – взъерепенился Михей. – Требую полного обследования моего организма! Пусть меня профессор из Москвы посмотрит через японский глаз!.. У меня в столице связь имеется с самим министром здорового хранения!..
– Да поймите же вы, нет у вас там ничего!..
– Есть! – твёрдо, со знанием дела ответил, как отрезал, Михей и схватился за свой бок. – Вот, вот она, ползёт внутри к сердцу!..
На глазах изумлённых врачей Михей побледнел и, начав синеть, завалился на стоящий в кабинете диванчик.
– Ладно, успокойтесь, гражданин, сделаем мы вам эндоскопию, вот понюхайте-ка ватку с нашатырным спиртом…
Нюхать ватку, пропитанную спиртом, Михей согласился. Но запах ему не понравился. «Дурят, зубы заговаривают? – ворочалось в его мозгу. – Не выйдет! Делайте ваше энто, как его, «японо-глазо-видение»!