Когда Мишке Михееву, которого родственники, друзья и все кому ни лень звали просто Михеем, было примерно 20 лет, он поступил на работу на «Красмаш» ранее Ворошиловский завод, слесарем по ремонту промышленного оборудования. Жил он в рабочем общежитии, что находилось за улицей Красноярский рабочий. Примерно километрах в двух, если идти от кинотеатра «Родина». Там, за железной дорогой, тогда ещё в барачном посёлке Злобино, и обитал Михей. Деревянные чёрные бараки доживали свои последние дни. Многие из них уже снесли. Вместо снесённых бараков возводились пятиэтажные панельные дома, «хрущобы». В одной из таких «хрущоб» и было красмашевское рабочее общежитие. В общаге Михей сдружился с нормальными ребятами – походниками. «Походники» – это не какие-нибудь обезбашенные забулдыги, а бери на порядок выше: люди сплошь творческие, даже в вышеупомянутой выпивке. На Манском или ином водном сплаве, в Саянах ли у горного озера или водопада, выпивка была вроде обычной и в то же время какой-то более приятной, содержательной, нежели бы Михей пил с другими людьми, в другом месте и при других обстоятельствах.
Каждый выходной ходил Михей со своими дружками-походниками в заповедник Столбы. Все высоченные скалы-столбики облазал с ними. Избу свою на диких столбах срубили и года три в неё ходили зимой и летом, пока лесники по указанию свыше все таёжные избы в заповеднике не спалили. У общежитских ребят Михей и на гитаре научился играть. А ещё пристрастился в пещеры ходить со спелеологами – теми же парнями из общежития. Мечта у Михея была – отыскать самую большую, самую протяжённую в мире подземную пещеру. Но все, в каких он побывал, были ещё до него изучены и пройдены другими. Правда, попадались заваленные камнями неразведанные лазы-ходки, так называемые «калибры». Куда они шли и как далеко уходили, было неизвестно. Но пойди попробуй, очисти тысячетонные завалы! Тогда и задумал Михей втайне от дружков пробить завалы с помощью взрывчатки. Нашёл на задворках заброшенный сарай, где и начал проводить химические опыты по созданию взрывчатых веществ. Но не успел воспользоваться достигнутым в знании взрывных работ. Не очистил от камней с помощью направленного взрыва ни один из заваленных ходков-калибров, не открыл, таким образом, самой протяжённой в мире пещеры. Взорвался небольшой заряд прямо в его руках. Заряд-то был малюсенький, однако оставил Михея без двух пальцев на правой руке. Особенно жаль было указательный палец: ни будущей жене Клаве, с которой в Красноярске в общежитских танцах-обжиманцах сблизился, нечем погрозить, ни в носу поковыряться наполовину укороченным пальцем-культяпкой.