– Не стоило, Платон Алексеевич, – сказал генерал Бережной, – в Вене тоже прекрасно знают, что мы планировали перевооружаться до двенадцатого года, и переход к активным действиям задолго до этого срока стал для австрийского генштаба полной неожиданностью. Генерал Франц фон Хётцендорф – весьма деятельный засранец, но даже он ничего не может сделать с фактором стремительно утекающего времени. Мы застали его врасплох, и счет сейчас идет на дни и, может быть, даже на часы.
– Возможно, это и так, Вячеслав Николаевич, – с сомнением произнес генерал Балуев, – но все же я сомневаюсь, что это даст нам большое преимущество. Я говорю это, Боже упаси, не потому, что собираюсь отказаться выполнять приказ государя-императора и подать в отставку. Если потребуется, то я готов встать перед врагом насмерть и, храбро сражаясь, пасть за Веру, Царя и Отечество. Мне просто интересна причина такой торопливости государя, сделавшего все возможное, чтобы Вена не сумела отвертеться от грядущей войны. Вы – человек, так сказать, особо приближенный к высочайшей особе, так просветите же нас, обычных армейских служак…
Генерал Бережной сделал паузу, будто собираясь с мыслями, потом внимательно посмотрел на застывших в ожидании генералов и сказал:
– Ну да ладно, теперь уже можно и пооткровенничать. Если солдат, в соответствии с завещанием Суворова, должен знать свой маневр, то генерал обязан понимать еще и его смысл. На самом деле, господа, все идет точно по плану. Корпус морской пехоты, который будет наступать на острие прорыва, уже получил средства усиления в соответствии с полным штатом, и даже кое-что сверх того. Ваши армейские корпуса, обеспечивающие развитие операции, перевооружены в соответствии с промежуточными штатами, а во всей остальной русской армии этот процесс действительно далек от завершения, но это уже не так важно…
С этими словами он расстелил на столе карту, на которой в самой грубой форме, в стиле контурных карт по истории, были начертаны этапы будущей русско-австрийской войны. Генералы тут же синхронно склонились над ней.
– Вот смотрите, – сказал генерал Бережной, – наша армия не зря сформирована самой последней, и не зря под нее не стали формировать отдельного штабного управления, а взяли за основу штаб моего корпуса. В то время как остальные армии и корпуса будут исполнять задачу по связыванию австрийской армии боем и оттеснению ее вглубь австро-венгерской территории, наша армия Особого Назначения должна одним решающим ударом прорваться вглубь вражеской территории, в район Прессбурга, откуда откроется возможность наступления и на Вену и Будапешт. Задача – проще не бывает. Владимир Николаевич и Платон Алексеевич, ваши корпуса, свернутые в походные колонны, будут продвигаться за прорывающимся через перевалы корпусом морской пехоты, чтобы позже, при выходе на равнину, развернуться в боевые порядки и выйти в первый эшелон. К Прессбургу-Братиславе вы должны подойти свежими, не понеся потерь и не растратив возимого запаса боеприпасов…