После трагических событий я, как и дедушка, отстранилась от общества, перестала общаться с единственным другом и полностью погрузилась в учёбу. Иногда за ужином мы могли с дедушкой переброситься парой фраз и пожелать друг другу спокойной ночи, хотя до сна было ещё далеко. Но ни он, ни я не желали покидать зону своего комфорта, обусловленную уединением.
Дедушка понимал, что иностранная комиссия именно мне выдаст грант на стажировку. Нет, он не пытался отговорить меня. Если только слегка помешать, заваливая сложными вопросами, не относящимися к теме моего проекта. Но я слишком хорошо была подготовлена. И успокаивала его лишь тем, что стажировка займёт всего три месяца, а в ответ слышала: «Можешь уезжать хоть на год». Я понимала его переживания. Именно поэтому и приняла решение отказаться от заграничной стажировки. Правда, хотела сделать это после объявления победителя.
– Софья, ты готова? Нам пора выходить, – строгий голос дедушки послышался из прихожей. Из него бы получился неплохой командир военного гарнизона. – Софья!
– Да здесь я уже! Не кричи, пожалуйста. Тем более обычно мы выходим позже на пять минут. Тебе куда-то надо ещё заехать, Павел Владимирович? – мягко спросила я, стараясь ослабить дедушкин боевой настрой. Он стоял спиной ко мне и пытался что-то найти в своём чемоданчике.
– Нет, заезжать никуда не нужно, – отвлечённо ответил дедушка.
– Да я поняла, ты просто переживаешь, – с лёгкой улыбкой произнесла я.
– Я не переживаю, – с серьёзным видом он повернулся ко мне, – просто хотел сказать, чтобы ты не отказывалась от стажировки. Не стоит из-за моих страхов терять такой шанс.
– Это сейчас мой дедушка говорит? Видимо, нет! Что вы с ним сделали? – я подошла к нему, слегка обхватила за плечи и стала внимательно всматриваться в его печальные глаза.
– Софья, заканчивай этот концерт! Я серьёзно.
– Дедуль, я уверена, что даже в своих снах ты сама серьёзность. Ладно, как ты догадался, что я хочу отказаться? Я настолько предсказуема?
– Вот скажи мне, девочка, от кого тебе досталось столько сарказма? – теперь дедушка пытливо смотрел на меня.
– Умберто! – хором произнесли мы с ним.
Ещё с детства, если я делала что-то не так или вела себя неподобным, на усмотрение дедушки, образом, он сразу произносил имя моего биологического отца. Для него хуже Умберто в мире никого не было. А когда мама при дедушке говорила, что я копия отца, то начинались нешуточные баталии.