Случайность зависит от уровня нашего незнания.
– Вася, прикинь: сижу на ИВС, холодно пиздец! И крутят какое-то странное радио, типа «Россия», но не «Россия». Короче, заезжаю, а оно объявляет: «Стеклодув». И представь: начинаются радиочтения про этого Стеклодува. Так аж десять частей вынужден был прослушать. У меня от этого ебучего Стеклодува аж аллергия началась. Реальные кожные высыпания.
Таджик рассказывал:
– …а еще белый, белый, белый мрамор хорошо идет на кладбищах. Так красиво получается, что прямо так и хочется на кладбище. Так и тянет.
Тюремный доктор не уставал повторять: баланду нужно кушать. В ней все витамины.
Спаси меня, господи, от друзей. А от врагов я сам спасусь.
С облезлой, грязной, забывшей, что такое ремонт, стены взирает карандашный Иисус. Нелепое, непропорциональное тело, хмурый взгляд. Чего ты только не видел в этих стенах!
Аварец пошел касачку писать.
Когда надеяться уже не на что, начинают надеяться на бога и «золотую» амнистию.
Живые происходят от мертвых, а мертвые от живых.
Читаю Достоевского, «Подросток», там по ходу действия в тюрьму посадили князя, и подросток с ним встречается. Князь в разговоре все время повторяет: «короче сказать». Это «короче» повторяют все кругом и в современной тюрьме. Это назойливое и бессмысленное «короче», после которого могут говорить еще часами, повторяемое через каждые пять слов, звучит и звучит.
Раньше я думал, что способен долго спать. А вот и нет! Я оказался ребенком в этом смысле. Тут есть специалисты, способные спать столько, сколько нормальный человек без появления реальных пролежней просто не сможет. Двенадцать, восемнадцать часов, двадцать часов. И это каждый день, буквально каждый, и это месяцами.
Всю жизнь стремился к добру – чужому.
Был пронзен штыком правосудия.
Город. На улице стоит припаркованный черный, как жук, джип. К нему подходит цыганка и начинает стучать пальцем в закрытое окно. Стучит долго и настойчиво. Медленно сползает стекло, из окна появляется рука с баллончиком аэрозоля против насекомых. Струя летит в цыганку. Та с проклятиями убегает.
С выездом в прокуратуру надули, с баней тоже! Теперь и с выездом в суд. Говорят, затопило Мосгорсуд. Каково! Ждали на битком набитой «сборке» с пяти тридцати утра до десяти. Наконец, вывели всех к выходу, и тут пошел среди зеков разговор о тушенке как обязательной судовой пайковой порции.