Да, аутсайдер, что теперь попишешь?
Сижу у вашего последнего огня,
Пока всю глупость из себя не выжег.
28.04.2017 г.
Так жаль мне порою нередкой,
когда нападают печали,
что нет в этой каменной клетке
тебя за спиной плечами.
В окне моем пусто, тоскливо:
дорожка, натянутой нитью
и дикое дерево – слива,
на страже случайных событий.
Там, где-то у самого края,
у самого дна горизонта,
есть отблеск небесного Рая
на спицах открытого зонта.
Бывает порою нередкой,
когда опускаюсь на дно,
что слива когтистою веткой
скребется в квартиры окно.
И нет ни плечей, ни дорожки,
а только асфальт и пороги.
Голодные, дикие кошки
бросаются прямо под ноги.
Надрывно гудят автострады.
Стоят манекены в витринах,
а люди как будто бы рады
от этой печальной картины.
Да, вряд ли бы кто-то признался
и вряд ли об этом кричали:
здесь каждый хотел оказаться
за чьей-то спиной и плечами.
20.11.2012 г.
Мы встретились не в самом лучшем месте,
не в самый лучший вечер – проза будней.
Я был в плену своих несоответствий,
а от тоски становится паскудней.
Ты отрешенно подавала миру
себя на синем: руса и бледна.
И диссонансом в общую картину
я внёс свои нелепые слова.
«У вас свободно?», – Пусть дежурной фразой,
все дальше по-простому, без затей.
Ты показалась близкой почти сразу
из скопища оставшихся людей.
Хемингуэй. Синатра. Удивленье
сменило ласковое чувство пустоты
и, может, на короткое мгновенье
мне интересней мира была ты.
Так снисходительно за всеми наблюдала,
а вечер этот, бывший злополучным,
нас миновал вальяжно и устало,
быть перестав томительным и скучным.
А то, что дальше – не играет роли.
Раз нужно, время точно обезболит.
Затем посыплет раны твои солью,
с воспоминаний этого довольно.
04.03.2016 г.
Мне кажется будто я болен давно потаенным недугом.
Быть может, спустя века он и стал бы мне вечным другом,
но пока не остынет кузня, пока сохнет чернил вода -
между нами, извечно будет ровных строчек идти война.
Мне назначил пилюли лекарь и связав уложил на пол.
Он поставит мне очень больно прямо в мозг от идей укол.
Я надену пиджак и брюки, повяжу сам петлю на горло
и пойду посещать трактиры, пропивая свой разум гордо.
Не смущают решетки окон, не смущает кровать и стол -
это видимо был мой выбор из больших и огромных зол.
Тихо-тихо раздастся вопль, среди белых как мел покой -
это я продолжаю снова свой бессмысленный жаркий бой.