– Скорее, работаю на перспективу, –
пояснил я. – Создаю стабилизационный фонд. Кто его знает, придется
ли нынче обедать? Что до размолвки – я о ней как-то вовсе не думаю.
И, если уж совсем честно, был бы рад узнать, что нынче утром Вика
съехала из здания. Очень не хочется второй серии задушевных
разговоров.
– Я тебя расстрою, но часа полтора
назад она еще была тут, мне отдельный доклад на эту тему сделали, –
покачал головой Азов. – Сидела дома, плакала, с интервалом в пять
минут пыталась до тебя дозвониться. Кстати, недооценил ты ее. Она
до Зимина в ночи добралась, немало того удивив. И хорошо еще, что
позвонила, а не лично заявилась. Знаешь, Киф, по-моему, это любовь,
и такую лебединую верность нельзя не оценить по достоинству.
– Илья Палыч, ты в какую сторону
сейчас гнешь? – уточнил я. – Что-то в толк никак не возьму.
– Помирись с ней. – Азов утащил с
моей тарелки один оладушек, окунул его в розетку с медом, а после
отправил в рот. – Не будь скотиной. Девушка печалится, девушка
переживает, девушка все осознала.
– Скажи, а тебе-то это зачем? –
подумав, спросил у него я. – Велика ли разница, один я сплю в своем
номере или с ней? На моей основной работе это никак не
скажется.
– Откуда ты знаешь? – ответил
вопросом на вопрос он. – Сейчас у тебя есть надежный тыл. Да,
молодой, амбициозный, не всегда соображающий, что говорит и делает,
но – тыл. А так останешься один. Нет, у тебя психика крепкая, любой
позавидует, и все же… Иногда женское плечо, подставленное вовремя,
оказывается крепче любого камня. И сразу обозначу – Верейская в
этом плане совсем не вариант. Ее интересует только она сама, в
отличие от Виктории. Ты просто картину целиком не видишь, в отличие
от меня. И опыта жизненного у тебя все же поменьше будет.
Ну кто бы сомневался, что он в курсе
моих амурных похождений. Впрочем, я не сильно и скрывался нынче
ночью.
– Отдельно замечу, что это не только
моя просьба, – многозначительно произнес безопасник. – Короче,
возвращайся в семью, Киф. Ну построй свою подругу еще маленько,
пошпыняй, как следует испугай, но в архив все же не списывай. Не
надо.
Веселые дела. Таким макаром они мне
скоро даже марку туалетной бумаги навязывать начнут.
– Илья Палыч, ты пойми, не та это
тематика, где «старик, уважь» срабатывает, – по возможности
дипломатично изрек я. – Мы же не о любимой марке коньяка говорим и
не о поездке на шашлыки. Вика – чудный человек, но в последнее
время нас очень уж сильно в разные стороны растаскивать начало. Да,
я сам не эталон нравственности и добросердечия, согласен. Но ее
закидоны любого достанут, не то что меня.