– И часто залезает?
– А почитай каждый день, – безнадежно вздохнула Катарина, махнув рукой.
Народ, уже давно, видать, следивший за свиной историей и превративший ее в бесконечный анекдот, блуждающий по селу, захихикал.
– Стало быть, из-за одной свиньи, прорывающейся к родне, вы, две подруги, вконец рассориться собрались? – Я покачала головой. – Или решили, коль свинья так по-человечески себя ведет, сами по-свински поступать будете? – добавила задумчиво.
Бабы покраснели, виновато посмотрели друг на друга, а потом и на свинью раздора. Упрямая свинка вздернула к небу пятачок.
– Да разберитесь вы с ней, бабоньки, – попросила я, – ну хоть кормите ее сообща, патриотку, или вовсе к родне переселите, потом мясо поровну поделите, а если на опорос оставили, так свинок. Неужто договориться не сможете?
– Хорошо, магева, сможем, спасибо, – поклонились мне спорщицы, расплываясь в довольных улыбках, словно я им открыла великую истину, и, обнявшись, неожиданно заревели друг у друга на плече, подвывая: «Феоклина, прости меня, дуру! Нет, Катарина, это ты прости!!!» Свинка поглядела на своих хозяек и бочком-бочком попятилась в сторону плетня, разделявшего участки подруг, а потом нырнула в дыру.
– Первый раз такое вижу, наших баб с двух слов унять, – изумленно протянул Торин, дернул себя за бороду и машинально тронул вожжи.
Телега погромыхала по центральной деревенской улице. Собравшийся народ медленно двинулся следом, делая вид, что просто так прогуливается или вообще шествует по своим делам, заодно обмениваясь мнением о приезжей магеве.
Честно говоря, только после слов Торина я начала удивляться. С того самого момента когда скомандовала: «Говори», – все происходящее казалось мне самым правильным. Будто я поступала именно так, как должна была поступить, поэтому и все другие тоже поступали правильно и никаких сомнений в моих способностях и праве на суд не выказывали. Такое странное чувство. Никогда раньше у меня такого не было… Я – и вдруг арбитр в деревенской склоке. Ох, ну и чудеса! Пожалуй, даже чудесней этого сильфа, который мне все плечо оттоптал, извертевшись от любопытства, маленький, а такой тяжелый, на диету его посадить, что ли?
– Почтенная магева, – неуверенно откашлялся потомок горных гномов, бросив на меня из-за плеча какой-то просительный взгляд. Никак сейчас клянчить будет. Интересно, что ему надо? Уж больно стесняется, бородавки, что ль, на заднице вывести некому или другая болячка стыдная одолела?