Как ни был простой люд охоч до крови, а только поглазеть, как я колдовать буду, жаждал сильнее, да и спорить с магевой – себе дороже. Большинством голосов мне «дозволили» применить к незадачливому вору магию. Я кротко улыбнулась. В голове уже крутилось изящное в своей простоте восхитительно стройное заклятие, совмещающее три руны в одной: дагаз, трактуемую многомудрыми рунознатцами как точку величайших изменений; превращающую явление в его противоположность; тейваз – руну справедливого суда; и гебо – обмен дарами. Эта рунная комбинация по моему умыслу должна была на корню пресечь порывы вора к кражам, оборачивая его в стремление поделиться с потенциальной жертвой собственным добром в том объеме, какой преступник собирался изъять. Я коротко описала суть заклятия, предлагаемого вниманию уважаемой публики, и приступила к делу.
Рисовать руны краской не стала, только властно простерла руку в сторону приговоренного, закатившего глаза в полуобморочном состоянии, и, четко проговаривая имена, вывела знаки в воздухе на уровне его груди. Мое мысленное пожелание было принято к сведению, и сияние волшебных рун узрели все. Вот теперь знаки намертво впечатались в суть Черного Карина, тем более крепко, что сам ворюга был абсолютно уверен в конечности и бесповоротности приговора. А когда существует такая безрассудная вера, нет нужды в каких-то дополнительных усилиях со стороны творца. Жертва все сделает совершенно добровольно и с песней.
«Натворив» доброе дело, отбоярившись от назойливых предложений кузнеца бесплатно подковать Дэлькора и оставив бедного вора оплакивать свою судьбу в обществе любопытствующих доброжелателей, наш маленький отряд тронулся в путь. Вернее, тронулись кони, мы ехали на их спинах, а славно откушавший Фаль мирно посапывал в излюбленном гамаке, сделанном из моей рубашки.
Конец ознакомительного фрагмента.