Подойдя к большому пабу Горацио посмотрел на горящую красным вывеску и уверенно толкнул дверь. В нос ударил до боли знакомый запах пивных дрожжей, пастрами и сигаретного дыма. Полутьму в зале разгоняли тусклые лампы и гирлянды. На стенах были старые виниловые пластинки из прошлого века. Прочно за ламинированные они висели в картинных рамках и приятно поблескивали. Барная стойка была ярко освещена. Ровные ряды с бутылками были способны удовлетворить любой, – даже самый привередливый вкус.
В углу находилась старинная система кранов и рычагов для подачи пива, которое варилось здесь же, – в подвале. За стойкой стоял мужчина лет тридцати пяти. Он был одет в белую рубашку и черные брюки с подтяжками. К угла рта прилипла тлеющая сигарета. Мужчина натирал граненный пивной бокал скептически осматривая его. Бросив быстрый взгляд на вошедшего гостя он выпустил струю сизого дыма и криво улыбнулся продолжая свое занятие.
Осмотрел пустой зал Горацио снял шляпу и привычным движением закинул ее на вешалку. Вскинув полы плаща он сел за барный стул.
– Горацио, – вежливо сказал бармен.
– Малыш Чак, – ответил детектив. Смотрю у тебя не сезон.
– Так открылись только пятнадцать минут назад. Ночь только начинается
– У тебя на вывеске одна буква перегорела. «Красный гусь» стал «Красной слизью».
– Опять?! Черт возьми, я недавно только чинил ее. Ладно, – я займусь этим утром.
– Хорошо, – мне как обычно, Чак.
Бармен достал с полки бутылку скантарского виски и налил пятьдесят грамм. Кубик льда упал в рокс всколыхнув спиртное.
Горацио улыбнулся своего отражению и начал катать бокал в руках.
– Вроде 25 июля прошло, старик, я не ожидал так рано тебя здесь увидеть.
– Твоя правда Чак. Мы видимся раз в год как дальние родственники на День Освобождения. Но сегодня я пришел не оплакивать утрату, а за помощью.
Сделав хороший глоток детектив крутанул пальцем и бокал наполнился вновь.
– Я весь внимание, – сказал Чак напряженно улыбаясь.
– В город заплыла крупная рыба и сразу начала баламутить воду. Воровать деньги, уничтожать научные центры, отбирать у детишек конфеты, предположительно. Знаешь что-нибудь об этом?
Чак изменился в лице и побледнел.
– Послушай Горацио, ты для меня часть семьи, я тебя всю жизнь знаю. Но если кто-то узнает что я сливаю информацию копам…в общем варианты так себе.