– Можно войти? – уточнил старик.
– Вы ведь всё равно войдёте, – я пожала плечами, пропуская их. – Только тихо, мой брат недавно заснул.
– Ты Алиса Зовущая?
– Верно.
– Твой брат Андрей Зовущий?
– Да.
– Скажи, а ты не знаешь, куда уехали ваши родители?
– Нет. Они должны были смотреть моё выступление, но их вызвали по делу, – я достала из серванта две кружки. – Чай или кофе?
– Кофе, – хором ответили хранители закона и порядка.
– Твой отец часто выезжал за пределы города. У него друзья живут в области? Или они навещали родственников?
– Да нет. У родителей нет близких друзей. Да и родственников, насколько я знаю, у нас не имеется. А почему вы спрашиваете? Что-то не так с их нефтяной компанией? Так они просто сотрудники.
– Нет, – старик посмотрел на меня с сочувствием. – Мне очень жаль, но твои мама и папа погибли в автокатастрофе.
Кружки разбились. Из-за двери кухни раздался лишённый красок голос, от которого моё сердце снова ухнуло вниз:
– Как? Как это вышло? – Андрюша стоял мертвенно-бледный и, как всегда, незаметный, руки его тряслись, но он пытался с собой совладать.
– Волки задрали, – пояснил второй полицейский. – Они врезались в дерево, выбрались из машины, а там волки…
Старик наступил на ногу толстяку.
– В Москве?! – Андрюша изучал полицейских таким проницательным взглядом, что тем стало не по себе. А затем он всё же спросил: – Дяденьки, с вами точно всё в порядке? Может, у вас шизофрения? Вам не кажется, что за вами наблюдают? Вы замечете какие-то странные вещи? Быть может…
– Откуда он этого понабрался? – уточнил толстяк.
– Дети в наше время продвинутые, – пожал плечами старик.
– Он прав, какие волки в городе?! – воскликнула я с некоторым облегчением. Конечно, произошла ужасная ошибка.
– Они находились не в городе, а в пригороде. И ещё там была вторая машина. Вы уверены, что ваши родители не собирались с кем-нибудь встретиться? Может, они упоминали имена, место встречи? Что-то незаконное?
– Вы издеваетесь?! – воскликнула я, чувствуя, как, подобно волне цунами, на меня накатывает паника. – Уйдите!
– Хорошо, – старик поднялся и сообщил, что за нами пока приглядит друг отца по работе.
Три дня пролетели, как в тумане. Похороны запомнились только закрытыми гробами. Затем ещё неделю я ходила в школу, выслушивала слова сочувствия и неловкие подбадривания. Тренировки пришлось отменить. Я просто не могла сосредоточиться на спорте, мои мысли витали где-то очень далеко. А потом пришли ОНИ. Органы опеки предстали перед нами в лице толстой старухи с бородавкой на носу и старика, усы и седая борода которого сливались с бакенбардами.