— Ш-што, мать твою? — очень натурально
нетрезвым тоном удивился влах, сгребая ближайший уцелевший кувшин.
— С-с кем я?..
Трактирщик поморщился и сделал знак вышибалам
спровадить его со двора подальше. Влах заорал, попытался
сопротивляться, но получил пару увесистых тычков и остался сидеть
прямо на дороге за калиткой, икая и возмущенно жестикулируя.
А погоня тем временем набирала скорость.
Разбойник летел далеко впереди, граничары растянулись по всей
дороге, а последним настегивал лошадь бедняга-дворянчик. Когда
пошли скалы, фельдфебель взвыл и наддал, выжимая из своего коня
последние силы, опередил троих подчиненных. Мелькали повороты,
кусты и скалы, дорога стремительно забирала вверх, и гнедой,
несмотря на благородные крови, начал потихоньку сдавать. Кони же
граничар лишь чуть замокрели шкурами и обрели второе дыхание.
На развилке дороги разбойник осадил гнедого,
крутанул, зажимая поводья в зубах. Полез в ольстры, торопливо
вытащил пистолеты и хмыкнул, убедившись, что они заряжены.
Вопящего фельдфебеля вынесло из седла, он
ляпнулся на дорогу. Рядовой граничар завалился от выстрела, неловко
повис сбоку. Конь его испуганно прянул в сторону и понесся, лягая
воздух. Оставшиеся двое круто затормозили у упавшего фельдфебеля,
один спешился, приподнял голову раненого.
— Чего вы ждете? — вскрикнул дворянский
мальчишка, крутя несчастную лошадку, по уши покрывшуюся пеной от
скачки. — Он украл мою лошадь!
— Да и черт с тобой и твоей лошадью! —
огрызнулся граничар. — Нам жить охота, у нас раненые, а у этого
усатого дьявола, оказывается, оружие есть!
— Ах вы... — мальчишка задохнулся от
возмущения. — Да я на вас пожалуюсь!
— Да стой ты! Не дай Бог — догонишь,
жаловаться разве апостолу Петру придется!
— Трусы! — крикнул мальчишка. — Вы еще
пожалеете!..
И рванул в гору за гнедым, нещадно понукая
усталую лошадку. Граничары переглянулись.
— Убьет мальца, — нерешительно заметил один.
Второй пожал плечами.
— Сам виноват, зачем отвлек нас? А спросят —
скажем, что обогнал он нас раньше.
А Штефан оглянулся за поворотом, убедился, что
граничары за ним не следуют, и вздохнул с облегчением, разжимая
руку на рукояти пистолета. В душе он был почти рад, что не решился
стрелять в спины, хотя руки чесались. Подумал — и тотчас
сосредоточился на более насущной задаче: как догнать гнедого или
хотя бы приблизиться к Йоргу на расстояние оклика. Кони пандуров
изрядно устали за долгий перегон от границы, и Штефан ужасно
беспокоился, как бы не запалился(*) его драгоценный гнедой, и
догадался ли Йоргу прихватить нож, что подкинул ему Мороя. В
крайнем случае, там оставался еще и Гицэ, и пока граничары
доберутся до указанного Штефаном Морое трансильванского поместья
его однокурсника из Термилака, эти двое уж успеют что-нибудь
сообразить...