Мы вышли на лестничную клетку. Свет не горел, лифт не работал.
– Давай я тебя провожу, – страшным шепотом предложила Наташка.
– Отстань, я не боюсь, иди к себе, – храбрилась я.
У самой же от Наташкиного шепота поджилки тряслись, пока поднималась по лестнице. Темень жуткая, только на лестничных пролетах немного отсвечивало от окон. Зря я строила из себя героиню, не надо было отпускать Наташку. С другой стороны, что же получается? Наташка ни черта не боится, а я трусиха? Ну, уж нет. Я не боюсь. Чего бояться-то? Просто темно. Вон, в этой квартире телевизор смотрят, а в этой ругаются, а за этой дверью ребенок плачет, и мать его успокаивает. Эти привычные звуки успокоили и вселили уверенность. Вот и мой этаж, последний. Я облегченно вздохнула и достала ключ. В это время от чердачной двери отделилось черная куча и стала надвигаться на меня. Я хотела уже заорать «Помогите», но вовремя вспомнила, что в подобных случаях это слово как раз не рекомендуют кричать. Господи, что же кричать-то?
– Ура!! – завопила я, что есть мочи. Снизу послышался топот. Я зажмурилась.
– Руки вверх! Всем оставаться на местах! – Кричала басом Наташка. Она кричала что-то еще, но от страха я не поняла.
– Девки, вы что, охренели? – спросила куча знакомым голосом. – Это я, Петька. –
– Немедленно прекратите безобразничать! – послышалось из квартиры напротив, – я сейчас милицию вызову! –
Мы, не сговариваясь, бросились вниз, спотыкаясь и наталкиваясь друг на друга. Остановились около Наташкиной двери и стали хохотать.
– Я-то чего за вами поперся? Тапочек, вот, потерял. В темноте теперь фиг найдешь, – басил Петька.
– А что ты там на лестнице делал? – подозрительно спросила я.
– Отец велел проверить чердачную дверь, бомжи ломать стали замки постоянно. А вы-то чего орали? –
– Чего-чего, испугались мы. Очень хорошо Петя, что ты нам встретился. Проводи Свету до двери. Хорошо? – попросила Наташка.
Петька был к ней неравнодушен, все об этом знали. Конечно, он с большей охотой постоял бы с ней, но засопел и согласился. Мы опять пошли наверх. На десятом этаже он наткнулся на свой же тапочек. Пока я открывала дверь, Петька топтался рядом и что-то бубнил про слабонервных, которым лечиться давно пора. Не став уточнять, кого он имел в виду, я культурно его поблагодарила, и он потопал к себе на одиннадцатый, как раз под моей квартирой. Вспомнила, что мамульке не перезвонила, обидится, наверное. Ничего, завтра позвоню. Приготовила наряд, чтобы на работе все от зависти лопнули. Пока не забыла, надо спрятать дискету, а то она лежит на столе на самом видном месте. А может, не надо ее прятать. Вадим сказал – «Пусть пока у тебя побудет», он же не просил спрятать ее подальше. Куда бы ее деть?