– Я, да. А что?
– Ничего страшного. Так получилось, мне надо поговорить с вами о Сухаревых. Вы их хорошо знаете?
– Со мной?
Ирина даже растерялась от интонации вопроса. Звучало так, словно Эля была последней, кого стоит расспрашивать.
– Вы ведь домком, вы должны тут всех знать. Разве нет?
– Да.
– Тогда что не так?
– Я думала, вы со мной хотите поговорить по жалобе от Сухаревых, – честно призналась Эля.
Ирина помотала головой.
– Простите, не понимаю. Жалоб не было, это точно. Может, вы объясните?
– А, чего тут объяснять. История несложная…
Эля была домкомом уже третий год. Как так вышло?
Замуж она вышла. За-муж.
Раньше домкомом был дед ее мужа, но старичку было уже под девяносто лет, понятное дело, коммунальные платежи росли, ЖЭК наглел, в доме ничего не ремонтировалось и не делалось…
Соседи ругались.
А тут еще Эля забеременела. И пришлось уйти с работы.
Это на словах у нас защищаются права беременных. На деле – уволить можно любого, и без выходного пособия. Элю так и уволили.
Что ей оставалось делать?
Сидеть дома и плакать. Муж, конечно, успокаивал ее, говорил, что малыша прокормим, не переживай, но Эля все равно расстраивалась.
А тут слег дедушка.
Зима, мороз, много ли ему надо…
И – как на грех! Прорвало трубу!
Требовались срочные работы, откачивать воду из подвала, наблюдать за сантехниками, строить их, потому как есть сантехники, а есть свинтехники. Вот Эле в тот момент встретились именно вторые. Которые птица гордая, не пнешь – не полетит.
Эля, вообще, не маменькина дочка, характер у нее есть. А еще ее отец – прапорщик.
Дальше – догадываетесь?
Ага, вот именно. Словосочетаний Эля знала много, самых разных, но неизменно емких и доходчивых. А беременность…
Кто не в курсе – в это время у самой милой из женщин необратимо портится характер. А с мужем скандалить не хочется, а родственников жалко…
В случае Эли козлами отпущения стали сантехники.
Час пронаблюдав за их потугами на ничегонеделание, Эля взвилась, и по двору понесся мат животворящий. Хорошо бы к нему еще и пенделя добавить, но беременность таких вольностей не предусматривала.
Эля в емких непарламентских выражениях, не стесняясь, объясняла, кто такие свинтехники, откуда они вылезли и где закончат, если не начнут работать.
Откуда она знала, что надо делать?
Так дочка прапорщика! Не имела она шансов вырасти белоручкой, отец дома всю сантехнику сам делал, и девочка отлично знала, что и куда надо тыкать.