Как-то в начале октября после четвертого урока я и Катя пошли в столовую. Она находилась в первом корпусе. Столовая сильно отличалась от столовой в моей школе, была совсем простой, но выпечка тут была отменная. Каждый день я что-нибудь тут съедала. Даже иногда покупала домой. Моим родителям нравились пирожки с капустой, ну, а мне больше всего нравились булочки с маком. Выбрав плюшку побольше и налив себе чая, я уселась за стол рядом с окном. Была большая перемена и в столовой было полно народа. К нам с Катей присоединились еще две наши одноклассницы. Я была им только рада, так как они избавили меня от необходимости поддерживать разговор с Катей. Девчонки весело болтали, а я жевала булку и смотрела в окно.
– Фу, и как он может есть эту мерзотную еду? – сказала одна из моих одноклассниц.
– Так он детдомовский, ему все вкусно, – хмыкнула другая.
Я посмотрела о ком они говорят. Через два столика от нас сидел Леня, мальчик с синим рюкзаком. Он кушал кашу. Рядом с ним еще стоял стакан чая и булочка с маком как у меня. Все ребята сидели компаниями, и только Леня кушал в одиночестве. Я с интересом смотрела на него, первый раз в жизни я видела ребенка из детдома. Я, конечно, знала о таких детях, но ни разу с ними не встречалась. Теперь мне стало понятно, почему учительница не посадила меня с ним. И почему никто в классе с ним не общался, учителя тоже мало обращали на него внимание. Мы шли одной дорогой в школу и из школы, но он ни разу не подошел ко мне и никогда не здоровался. Словно между ним и другими людьми была невидимая преграда.
– Эта каша похожа на помои, – тем временем одноклассницы продолжали обсуждать еду, которую ел Леня.
– Ну за бесплатно, итак, сойдет, – сказала Катя.
– Он что сирота? – спросила я. Девочки посмотрели на меня. Обычно я мало говорила и их неподдельный интерес удивил меня.
– Нет, я не сирота, – вдруг надо мной раздался голос.
Рядом стоял Леня с подносом в руках. От неожиданности я растерялась. Леня смотрел на меня. Я не знала, что сказать.
– Конечно, ты сирота. Ведь ты не нужен своей матери, – сказала одна из девочек. Остальные засмеялись.
Это было грубо и жестоко. Мне стало неудобно. Но мои одноклассницы так не думали. Они продолжали хихикать. Леня смотрел на нас так, как будто бы никого глупее нас не видел в своей жизни. И я понимала, что он прав. Наконец, он отошел от нас.