Еще Платон говорил: нужно различать идею и ее носителя.
Платон также не соглашается, чтобы мир в его стране нарушался ради того, чтобы усовершенствовать ее управление, и не принимает никаких улучшений, если цена их – кровопролитие и разорение граждан. Он полагает, что человек доброй воли должен в этом случае все оставить, как оно есть, и только молить Бога о чудодейственном спасении. В этом смысле я был платоником еще до того, как узнал, что на свете был Платон.
Ими (максималистами) руководит слепая вера во всемогущество «революционного акта», в созидающую силу разрушения; эта вера вовлекает их в слепую борьбу за неосуществимую цель, а слепая борьба заставляет их судорожно хвататься за все средства и не останавливаться ни перед какими мерами.
Эти сторонники крайнего и непрерывного беспорядка суть опаснейшие враги революции, но это не мешает им называть «врагами революции» всех более опытных, дальнозорких и осторожных.
Они… были свободны от способности предвидеть результаты. Это были деятели, самоуверенной ощупью искавшие выхода из потемков, в какие они погрузили себя самих и свой народ, чтобы закрыться от света, который дал бы возможность народу разглядеть, кто они такие.
Василий Осипович КЛЮЧЕВСКИЙ
Наконец-то я понимаю, что при революциях верховная власть в конце концов остается у самых отъявленных мошенников.
Революция бессильна изменить человеческую природу; она оставляет ее органически ветхой, подчиненной старой и непреодоленной физиологии и психологии, но притязает механически создать из этой старой человеческой природы совершенно новое общество и жизнь.
Николай Александрович БЕРДЯЕВ
Безумием революции было желание водворить добродетель на земле. Когда хотят сделать людей добрыми, мудрыми, свободными, воздержанными, великодушными, то неизбежно приходят к желанию перебить их всех.
Революционная бюрократия обычно бывает еще ниже той старой бюрократии, которую революция свергает.
Николай Александрович БЕРДЯЕВ
Революционеры поклоняются будущему, но живут прошлым.
Николай Александрович БЕРДЯЕВ
Революционеры вообще не терпят возражений, ведь у них отнимают пафос абсолютной правды.