– Хочешь сказать, что Пименов физически не мог оказаться дома во время этих убийств?
– Физически как раз мог. От Шереметьево без пробок до поселка ехать тридцать или сорок минут, – задумчиво ответил Андрей и добавил, – ты не очень спешишь?
– Не очень, – Юля усмехнулась и показала взглядом на пустые тарелки, – но, кажется, нам тут уже делать нечего.
– Предлагаю прогуляться по ночной Москве и продолжить нашу беседу, – улыбнулся мужчина.
– Заманчивое предложение, – она поднялась из-за стола.
Стоило им выйти на проспект, как глаза ослепил поток автомобильных фар и неоновый свет вывесок, сверкающих как новогодняя гирлянда. Пройдя несколько метров, Андрей потянул Юлю за руку, и они оказались в переулке, коих в столице великое множество. И в каждом – своя атмосфера, свой размеренный ритм, своё дыхание. Было удивительно наслаждаться тишиной в огромном мегаполисе. Город шумел где-то рядом, а здесь лишь редкие прохожие спешили по своим делам. В темном проёме между старинными зданиями мелькнула луна цвета выгоревшей соломы. Темные облака её словно прорезали на части, и она напоминала кусочки сыра.
– А во сколько этот Леонид Владимирович появился в своём доме? – вернулась к разговору об убийстве журналистка, чтобы подавить в себе ненужный романтический настрой.
– По его словам – примерно в час ночи, – Осипов провёл ладонью по руке спутнице, – ты не замерзла?
– Нет, что ты, – качнула головой она, – такая теплая ночь. И как он объясняет тот факт, что вместо сорока минут он добирался до дома целых три часа?
– Как обычно, – пожал плечами Андрей, – автомобильные пробки. Долго выезжали из аэропорта, потом заехали на заправку.
– Похоже, что он врёт, – хмыкнула Юля, – уверена, что водитель не поехал бы встречать своего начальника с пустым баком.
– Похоже, – согласился мужчина, – мои ребята проверяют его показания.
– А водитель?
– Водитель в точности повторяет слова своего шефа.
Юля и Андрей повернули за угол, и над желтой цепочкой фонарей открылся вид на освещенную огнями Останкинскую телебашню. И вновь заиграла яркими красками и звуками энергичная и веселая ночная Москва, не менее шумная, чем днем. Смех, сигналы автомобилей и отдаленные аккорды уличных музыкантов смешались, как в миксере, образуя неповторимые звуки большого города.
– Вот что, – решительно произнесла собеседница, – у меня занятия в институте заканчиваются примерно в час дня, по вечерам – практика в Останкино, но она будет не каждый день. Предлагаю завтра съездить в дом, где совершено убийство, и на месте ты мне расскажешь всё, что успели узнать оперативники. Как ты на это смотришь?