– Подождите минутку, – сказал он. – Вы уверены, что действительно способны реально рассуждать? Я шокировал вас своим излишне театральным появлением.
– Со мной все в порядке, но, право же, Холмс, я не могу поверить своим глазам. Боже мой! Подумать только – вы стоите в моём кабинете.
Я снова схватил его за рукав и почувствовал под ним тонкую, жилистую руку. – Во всяком случае, вы не дух, – сказал я. – Мой дорогой друг, я очень рад вас видеть. Расскажите мне, как вам удалось выбраться из ужасной пропасти и остаться живым?
Он сел напротив меня и, в своей прежней небрежной манере, закурил сигарету. Он был одет в потрепанный сюртук книготорговца, на голове – копна длинных седых волос. Холмс выглядел ещё более худым и измождённым, чем раньше, мертвенно-бледный оттенок его орлиного лица говорил мне, что в последнее время его жизнь не была здоровой.
– Я рад выпрямиться, Ватсон, – сказал он. – Это не шутка, когда высокому человеку приходится несколько часов подряд скрючившись изображать маленький рост. Но теперь, мой дорогой друг, о главном. Если я могу просить вашей помощи, то нам предстоит тяжёлая и опасная ночная работа. Я уверен, будет лучше, если я расскажу вам обо всём, когда эта работа будет закончена.
– Я сгораю любопытства. Я бы предпочёл услышать это сейчас.
– Ватсон, вы пойдёте со мной сегодня вечером?
– Когда угодно и куда угодно.
– Это действительно похоже на старые времена. Однако, перед выходом мы должны поужинать. Ну, а насчёт этой пропасти. У меня не было серьёзных трудностей, чтобы выбраться из неё, по очень простой причине, что я никогда не был в ней.
– Вы никогда не были в ней?
– Нет, Ватсон, никогда. Моя записка к вам была абсолютно подлинной. Я почти не сомневался, что моя карьера подошла к концу, когда увидел зловещую фигуру покойного ныне профессора Мориарти, стоявшего на узкой тропинке, ведущей к обрыву. В его серых глазах я прочёл непоколебимую решимость. Поэтому я обменялся с ним несколькими словами и получил его любезное разрешение написать короткую записку, которую вы впоследствии получили. Я оставил её вместе с папиросной коробкой и тростью и пошёл по тропинке, а Мориарти следовал за мной по пятам. Дойдя до края, я остановился. Он не выхватил оружия, а набросился на меня и обхватил своими длинными руками. Он знал, что его собственная игра окончена, и хотел только отомстить мне. Мы вместе пошатнулись на краю обрыва. Однако я кое-что знаю о барицу, или японской системе борьбы, которая не уже раз была мне очень полезна. Я выскользнул из его цепкого захвата, а он с ужасным криком несколько секунд бешено брыкался и царапал воздух обеими руками, пытаясь не упасть в бездну. Но, несмотря на все свои усилия, он не смог удержать равновесие и упал. Склонив голову над пропастью, я видел, как он долго падал. Потом он ударился о камень, отскочил и плюхнулся в воду.