Заметку о спектакле напечатали как раз по окончании праздников и каникул. Олег даже получил немного денег за свой труд. Мать гордилась, отец посматривал из-под нахмуренных бровей, но, вроде, тоже был доволен.
Вскоре Олега пригласили на программу «Мнение», которая снималась на местном телевидении. С этой программы и начался непростой период в его жизни. Ох, до чего непростой. Если бы он знал…
Олег собирался неохотно. Мама убеждала, что обязательно нужно пойти, не каждый день приглашают. А ему было неуютно, – нужно что-то говорить, отвечать на вопросы, и еще непонятно какие. Запросто могут посадить в лужу и опозорить на весь район. Олег нервничал. Тему заявили, как современные взгляды молодежи на успех. Что это такое? Из чего он складывается, этот пресловутый успех? Какими чертами должен обладать человек, чтобы добиться успеха… и так далее на целый лист, где неоднократно звучало всего одно слово – успех, успех, успех.
Надо как-то подготовиться. К тому же сказали, что могут спросить, какие книжки читаете и можете привести примеры из жизни или прочитанного.
Олег не очень-то доверял ведущим этих ток-шоу. Показуха все. К тому же опять пришлось одеться как на парад.
Его встретила женщина средних лет в клетчатой рубашке. Она все время улыбалась, показывала ему студию, предложила попить чайку в фойе, где на столе были расставлены угощения в виде печенья и конфет. Здесь же возвышалась башня из пластиковых стаканчиков. Женщина подвела его к столу и занялась очередными гостями. Олег неуверенно потянулся за стаканчиком, потом передумал и остался стоять, разглядывая входящих. Когда мимо проходил ведущий, женщина отвлеклась от гостей, и представила ему Олега, что это тот самый мальчик и добавила что-то про спектакль. Ведущий смерил его оценивающим взглядом, приподнял брови, демонстрируя удивление, сдобренное то ли иронией, то ли возмущением. Олег так и не понял, что означало такое выражение лица. Ведущий ничего не сказал, а просто удалился в комнатку напротив пить кофе.
Олег ходил по залу, наблюдая за приготовлениями. Несколько человек устанавливали камеры, сплошные провода тянулись по полу, выключенные до поры до времени софиты торчали, словно фонарные столбы с квадратными глазами. Синие портьеры отделяли студию от проникновения лишнего света из коридоров. Здесь царило свое солнце, включаемое по команде режиссера.