Он немного потерял равновесие и развернувшись, впечатал локтем в лицо, но попал в лоб, я оказался ниже Доронина больше чем на голову. Кол, не теряя времени, пару раз пробил ему в корпус, и наконец, своим коронным крюком свалил здоровяка на снег.
– Отвалите, – захрипел Доронин, – пытаясь достать Саню огромным ботинком.
Я решил, что на сегодня хватит рукопашного боя, и достав из кармана корейскую «Теслу», приложил к бритому затылку здоровячка, выдав сильный разряд. Доронин дернулся и затих. В зимнем прозрачном воздухе слегка потянуло запахом паленной кожи.
Саня быстро защелкнул наручники на массивных запястьях помощника депутата.
Мы присели на новенькую скамейку возле калитки и слегка отдышались. Кол достал из кармана сигарету и неторопливо закурил.
– Ты же бросить обещал после Нового года?
– Да… с такой работой – хрен бросишь, – Саня потер покрасневшую щеку, – кажется, этот урод мне зуб выбил.
– Ничего. Ты все равно собирался на днях к стоматологу.
Я достал телефон и отправил Дане смску.
Доронин зашевелился на снегу:
– Пацаны, подойдите…
– Че надо, урод? – тихо спросил Саня.
– Бабки… я вам бабки хорошие заплачу. Только отпустите.
– Всегда одно и тоже, – хмыкнул напарник.
– Я серьезно. Пол лимона получите. Евро.
– Олег, запечатаешь ему хлебальник?
Я достал из кармана широкий скотч, медленно подошел к помощнику депутата, и отрезав ножиком кусок, запечатал ему рот.
Доронин еще немного помычал, а вскоре совсем заткнулся.
– Как только таких уродов земля носит, – покачал головой Кол и отбросил окурок в снег.
С Саней Коломиным мы учились с пятого класса. Его семья переехала в наш городок из Казахстана. Сначала нам не понравился крепкий белобрысый пацанчик, отпускающий на уроках скаберзные шуточки, да еще нагло пристающий к нашим недотрогам-одноклассницам. Мы решили малость проучить наглого новичка и однажды втроем выследили его после уроков. В конце парка, через который Коломин ходил домой, мы ждали его втроем: Боксер Толя Балу, Валера Дорофей и я. Толик пообещал нокаутировать новичка с двух ударов.
Саня дрался отчаянно, и совсем не собирался сдаваться, он будто вовсе не чувствовал ударов, падал и поднимался вновь.
Боксер Толя Балу разошелся не на шутку, закатав рукава спортивной куртки:
– Все. Капец тебе, новенький!
Я посмотрел на разбитое в кровь лицо новичка, он смеялся, шевеля распухшими как вареники губами, и тихо бормотал, сжимая кулаки: