Иваныч был суровым и жестким мужиком годам ближе к 60-ти. Он прошел свой путь в компании от простого курьера до ее директора. Кроме того, давно в молодости из-за какого-то эпизода завершилась его, довольно многообещающая карьера военного. Деталей никто не знал, а сам Иваныч, кроме того, что пострадал за правду, больше ничего не говорил и в детали не вдавался. В связи с этим, дисциплину у себя в организации он установил военную, с подчиненными разговаривал короткими отрывистыми приказами и все свободное время, коего у него было много, ввиду отсутствия семьи (поговаривали, что жена его не выдержала такого характера и с кем-то от него сбежала), он проводил за переписыванием Устава компании. Тот в свою очередь, благодаря чаяниям шефа, все больше и больше походил на армейский. Функции были распределены жестко, оспаривание приказов не допускалось и опоздания не прощались. Даже встретив шефа в коридоре, сотрудники впадали в благоговейный трепет, опускали глаза и прошептав робкое «здравствуйте», всеми путями стремились уйти из-под зоркого ока начальника. Мимо его кабинета старались ходить на цыпочках, дабы лишний раз не тревожить директора и не попадаться ему на глаза. Ошибка в работе расценивалась им как предательство Родины и никому никогда не сходила с рук.
Поэтому при его появлении в кабинете всех присутствующих, и даже щенков, бросило в холодный пот. Девчонки не дышали, собаки прекратили возню и тоже с интересом воззрились на Иваныча.
– Малафеева, через 5 минут ко мне в кабинет. – сказал директор и, закрыв дверь, удалился.
Пять минут спустя Алена, под соболезнующие взгляды коллег, открывала дверь в кабинет начальника.