– Ты ведь не хочешь туда идти?
– Почему же?
– Ну, эти друзья Рэя, инженеры, да и моя мама будет суетиться вокруг тебя.
– Ты меня совсем не слушаешь. – Тони взял Джейми за подбородок и сжал его, как старая тетушка, вразумляющая капризного малыша. – Я. Хочу. Пойти. С тобой. На свадьбу твоей сестры.
Из-за угла послышалась сирена полицейской машины. Тони все еще держал Джейми за подбородок.
– Поговорим об этом позже, хорошо?
Тони притянул Джейми к себе и принюхался.
– Что ты ел?
– Мороженое в шоколадной глазури.
– Ого, ты вправду расстроился.
– Я половину выбросил, – признался Джейми.
Тони погасил сигарету.
– Принеси мне тоже. Я в последний раз ел мороженое в шоколадной глазури… э-э-э… в восемьдесят седьмом году в Брайтоне.
Джейми отправился на кухню, достал из мусорного ведра запечатанное мороженое, смыл с обертки кетчуп и принес в гостиную.
Он от всей души надеялся, что до сентября Кэти запустит Рэю в голову утюг и свадьба не состоится.
13
Щедро намазав экзему стероидной мазью, Джордж переоделся в рабочую одежду и спустился вниз, где наткнулся на Джин, вернувшуюся с покупками из «Сейнсбери».
– Что сказал врач?
– Все нормально.
– А именно?
Джордж решил, что легче соврать.
– Возможно, тепловой удар. Обезвоживание. Работал на солнце без кепки. Пью мало воды.
– Слава богу.
– Да.
– Я звонила Джейми.
– И что?
– Не застала дома. Оставила сообщение. Сказала, что позже отправим приглашение. И что он может прийти с кем хочет.
– Прекрасно.
– С тобой точно все в порядке?
Джордж поцеловал жену и вышел в сад. Высыпав остатки цемента в мусорный контейнер, сполоснул ведро, замесил свежий раствор и принялся за работу. Еще пару рядов, и можно устанавливать дверь.
Сам по себе гомосексуализм не вызывал у него отторжения. Мужчины занимаются сексом с мужчинами. Он понимал, что бывают обстоятельства, когда нет возможности нормально удовлетворять свои половые потребности. Военные лагеря. Долгие морские путешествия. Можно рассматривать это как своего рода спорт. Выпустить пар. Поднять настроение. Пожать руки и принять горячий душ.
А вот мужчины, которые вместе покупают мебель или обнимаются у всех на виду, пугали его сильнее, чем извращенцы в общественных туалетах. У него появлялось неприятное чувство, как будто во всем мироздании что-то не так. Как если бы он увидел мужчину, ударившего женщину. Или вдруг забыл, как выглядела его комната в детстве.