– Ой, ну вот же! – ахнула Ева.
Девочке показалось, что за шумом ветра она различила отчаянное, тонкое «мяу»! Приглушённое, слабое, но всё же узнаваемое.
Хейди кивнула.
– Давай зайдём через чёрный ход.
Ева побежала вперёд и чуть не врезалась в ржавый трактор, припаркованный у боковой стены коттеджа. Она осмотрелась и обнаружила, что на земле повсюду валяются камни, инструменты и всякий хлам. Теперь она шагала осторожнее, глядя себе под ноги.
– Ну и ну, – ошарашенно пробормотала Хейди.
Она следовала за дочкой, освещая ей дорогу карманным фонарём. Луч выхватил из мрака заросший сад и поникшие ивы у берега ручья.
– Сюда, мам! Я нашла дверь! – крикнула Ева.
Глаза девочки уже привыкли к темноте и она различила старую деревянную веранду. Девочка бросилась туда, спотыкаясь на ходу.
– Мяу! Мяу! – донеслось до Евы.
А в этом заброшенном месте и впрямь плакал одинокий котёнок: казалось, что звук исходит как раз от веранды.
Ева нащупала дверную ручку и потянула на себя.
– Закрыто!
Хейди посветила на замок и тоже дёрнула за ручку.
– Мы не можем просто взять и вломиться в чужой дом, – справедливо заметила она, но в ту же минуту несчастный котёнок завопил ещё отчаяннее.
Он голосил всё всё громче и жалобнее.
– Нельзя оставить малыша умирать от голода и холода! – воскликнула Ева.
– Мяу! – с надеждой пискнул котёнок: наверное, он услышал голоса и теперь звал на помощь.
– Хорошо, – сказала Хейди, – давай попробуем заглянуть в окно. Видишь, оно не до конца закрыто? Если удастся просунуть в щель пальцы и приподнять крючок… да, получилось!
Створка медленно отворилась, и Хейди, отодвинув ажурную занавеску, осветила веранду фонарём.
Ева сощурилась и обнаружила на скамье картонные коробки и кипу пожелтевших газет. На каменном полу валялись пустые бутылки из-под молока.
– Мяу! Мяу! Мяу! – отчаянно звал котёнок, но луч света от фонарика, плясавший по стенам, никак не мог его выхватить.
– Я туда залезу, – предложила Ева.
Хейди кивнула и помогла дочке забраться в окно. Ева протиснулась внутрь и спрыгнула на пол, случайно задев бутылку из-под молока. Та закружилась вокруг своей оси, тихонько звеня. Ева заглянула под скамью, а потом – в пластиковый таз, стоявший сверху.
На неё уставились два больших глаза.
Ева ахнула.
– Вот ты где! Мама, дай мне фонарь, пожалуйста, – прошептала она.