Скажу правду, сложнее всего было вновь прощаться с Роуз. Она выбрала лучшую дорогу для себя, но на этом пути мы не пересечемся. Каждый из нас в глубине души понимал этот страшный факт, просто не решался говорить вслух. Потому что так проще. В нас, людях, это заложено: молчать о том, что делает тебе больно. По-моему, в психологии это
называется мазохизмом.
Впрочем, сейчас, как я уже говорила ранее, нет смысла размышлять о подобных вещах, ведь все это – прошлое. А я, Рэйчел Милс, пообещала себе никогда не жить прошлым.
Выходя из аудитории, я прячу в тряпочную сумку свои конспекты и расторопно принимаюсь застегивать непослушную змейку, однако она, черт возьми, снова заела, совершенно не поддаваясь моим стараниям исправить загвоздку. Противная!
Покраснев от напряжения, резко тяну язычок змейки на себя, и тут моя кисть соскальзывает в сторону, чуть было не треснув одного из студентов прямо в нос. Высокий темнокожий парень с укором смотрит на меня всего мгновение (но этого вполне хватило для мысленного самоубийства) и хмурит брови, мол, серьезно?
Боже… Кое-что всё-таки не меняется, например, моя неуклюжесть. С ней мы близкие товарищи.
– Ещё бы пару сантиметров, и Брайен Одли покинул бы этот грешный мир, – хмыкает Ханна, оперевшись обеими руками на парту.
Ханна Фрейзер ходит со мной на английский язык, историю и английскую литературу. Хоть я и мечтала поступить в Нью-Йорк, чтобы покинуть родные края, не всем мечтам суждено осуществиться. Это реальный мир, дорогие. Здесь жизнь управляет тобой, а не наоборот. Так нам говорит профессор Моррисон, в чьё хобби входит разрушать не только юношеские мечты, но и нашу психику.
Мы с Ханной, по воле небес, соседки по комнате и хорошие подруги. Когда я прибыла в колледж Роунд Стэйт, совершенно никого на зная, она оказалась рядом и решила, что я «менее гнилой фрукт со всего дерева».
– Он знает, что я не специально, – мы в один шаг выходим в коридор учреждения, направляясь в крыло кафетерия. Так как сейчас самый длинный перерыв учебного дня, студенты набивают желудки, сидя то в кафетерии, то в коридорах на подоконниках, либо в спортзале.
Знаете, несмотря на то, что школу я закончила уже как два года, чувствую себя здесь не в своей тарелке. Впрочем, места похожи: везде и всегда, наверное, люди будут делиться на классы и зарабатывать ярлыки. Зубрилка, спортсмен, бабник, стерва, красотка… Они повсюду. Если вам интересен мой ID, как называют это в Роунд Стэйт, то я – серая, подобно сегодняшнему небу, мышь. Мда, это тебе не Митсент-Сити, где благодаря Бену, Коди и Роуз меня знали многие.