Он отчаянно мотал головой, а в моих глазах он видел холод и ярость, и это его приводило его в ужас. Я схватил его за левую руку и положил ладонью на стол.
– Подожди! Подожди! – Он уже плакал и орал. – Я вспомнил! Подожди!
Я отпустил его руку, и он на коленях пополз в комнату. Я шёл за ним, не выпуская молоток. Он дополз до кабинета, вытряс корзину для бумаг, роясь среди вороха выброшенных листовок. Каких только глупостей люди не делают в стрессе. Я почти закатил глаза.
– Вот! Смотри! – Он протягивал мне листовку.
Я взял её, скептически глядя на цветную рекламу, где крупными буквами красовались пять строчек стихотворения:
Там, где розовый песок моют на берегу реки,
Чтобы создать из него порох.
Там, где серебряные шпили
Одинаково отражают солнечный и лунный свет.
Там, где янтарь стоит дороже самого чистого бриллианта.
Реклама поэта, который пишет фанфики по мотивам фантазийных Хроникам Амбера. У него на прошлой неделе был поэтический вечер в Пафосе. Очень символично. Я фыркнул.
– Даг, что ты мне подсунул?
– Подсознание – странная вещь, Дэн. Разве ты не понимаешь?
– Нет, – я поднял бровь в немом вопросе. Моё терпение было на исходе, а он очень похоже заговаривал мне зубы.
– Я был пьян в дым, рассуждал о писательстве, мне пришли на ум эти строчки, и я их связал. Я это не придумал, только вспомнил. И сейчас, когда ты спросил первый раз, у меня ничего не ёкнуло, пока ты не применил силу. И тогда моё подсознание под воздействием сильного стресса нашло забытую рекламу, которую я случайно прочитал.
Я прищурился, обдумывая его слова. Сомнительно, поэтому я поднажал. Схватил его за правую руку и положил на стол, замахиваясь для удара. Он заплакал как ребёнок, выкрикивая:
– Не делай этого! Пожалуйста! Я сказал правду! Пожалуйста!
Я отпустил.
– И ты не знаешь, где Оля?
Он хныкал, боязливо глядя на меня.
– А что с Хельгой? Она пропала?
– Её похитили.
– Боже, Дэн, я не знал.
Я внимательно смотрел на него и считывал реакции. Он и правда был сильно напуган, не подготовлен, не ожидал моего визита и вообще не похож на человека, который мог сначала подставить, а потом так глупо проколоться. Он не дурак. Тем более, если он в деле против меня, то должен был знать, что я опасен и могу применить силу. А потому он не сидел бы дома, глядя в телевизор и подставляя золотые руки реаниматолога.