Мы не виноваты,
Что мы все пузаты!
Ура, ура!
Пузатая семья!
Два огромных уха
И большое брюхо,
А шеи вовсе нет –
Это наш портрет!
На празднике в театре, где я это прочитала, большинство знало папу, и моё выступление произвело впечатление! Все смеялись, пересказывали друг другу, подшучивали над папой. А спустя десять лет, когда мы уже жили в Саратове, в дверь нашей квартиры позвонили. «Кто там?» – спросила я, не открывая дверь незнакомым, как и положено примерной девочке. Из-за двери послышалось: «Мы не виноваты…» – «Свои!» – поняла я, и это, действительно, были свои – неожиданные гости из Махачкалы.
Махачкала… (Первая учительница с экзотическим именем Христина Христофоровна, родительский запрет восхищаться чем-либо, находясь в гостях, так как по местным дагестанским обычаям я немедленно получала это в подарок, любимый дядя Игорь – папин однополчанин и близкий друг (народный артист Дагестана Игорь Карбовский), неограниченное количество чёрной икры и осетрины, придуманное самой себе имя – самое красивое на свете! Меня звали Эльвира Михайловна Колокольчикова.)
А после Махачкалы был Красноярск. Сибирский город с лучшими на свете людьми (сибиряки всегда казались мне специальным народом). Я училась в школе имени художника Сурикова. Это была маленькая начальная школа – всего четыре класса. Легенда гласила, что в ней учился Суриков, а в четвертом классе стояла обычная парта, ничем не отличающаяся от других таких же, и нам говорили, что за ней сидел школьник Суриков. Посидеть за этой партой была большая честь – туда сажали лучших учеников. Я мечтала дорасти скорей до четвертого класса и посидеть за этой партой. Была ещё одна мечта: дождаться своей очереди «дежурить по классу» и раздавать всем одноклассникам чернильницы (в ту пору мы ещё макали перьевые ручки в стеклянные баночки, наполненные тёмно-фиолетовой несмываемой и едкой жидкостью). Еле дождавшись своего первого дежурства, я бросилась к ящичку с чернильницами, но меня опередил мой сосед по парте и начал раздавать чернильницы сам. Тут впервые проявился мой бешеный темперамент! Я с остервенением вцепилась в волосы этого мальчика! От боли и неожиданности он замотал головой, пытаясь высвободиться, уронил ящик с чернильницами, большая часть которых разбилась, и чернила залили пол. Наша замечательная классная руководительница Зинаида Ефимовна срочно вызвала в школу мою маму, и той пришлось, как я понимаю, платить за уборку и покупать новый ящик с чернильницами.