– Десять шиллингов не решат твоих проблем.
– Я знаю, сэр. Но десять шиллингов – это десять шиллингов.
– Вот, держи.
– Не желаешь ли, чтобы я передал от тебя подарки в Шамбу?
– Я сам привезу.
– Ты прав, брат. Ты всегда прав и справедлив, и очень, очень щедр…
– Заткни фонтан. И проваливай к своим, покуда не уехали. Надеюсь, ты не напьешься в дрова и еще успеешь отыскать Вдову.
Мэри ждала в палатке, почитывая «Нью-йоркер» и потягивая кампари с джином.
– Ну что раны, серьезные?
– Да не очень. Нагноились просто, особенно одна.
– Ничего удивительного. Помнишь, какие в Маньятте были мухи? Ужас просто.
– Считается, что мушиные личинки очищают раны. А вообще я не очень доверяю червям. Очищать-то они очищают, но и здоровой плотью не брезгуют. Рана увеличивается, ничего хорошего. А у него на шее такая дыра, что увеличивать уже некуда.
– Второму мальчишке вроде больше досталось.
– Да, но его сразу отвели к врачу.
– Ты сам лучше любого врача, набил руку. Может, и себя вылечишь?
– От чего?
– От того, что на тебя иногда находит.
– Ты о чем?
– Я случайно услышала, как вы со Стукачом говорили про Шамбу. Я не подслушивала, не думай. Просто вы стояли рядом с палаткой, а он на ухо туговат, поэтому ты голос повышаешь, ну и все слышно.
– Извини, дорогая. Я сказал что-нибудь плохое?
– Да нет. Подарки какие-то обсуждали. Ты часто даришь своей невесте подарки?
– Не очень. Мафуту для дома, сахар, разные мелочи. Самое необходимое. Мыло, лекарства. Шоколадку иногда.
– Ту же, что и мне?
– Не знаю. Может быть. Здесь всего три вида, и все одинаково хорошие.
– А по-крупному ничего?
– Ну, платье, я не знаю…
– Красивое, кстати.
– Дорогая, хватит уже, наверное…
– Ладно, не буду. Мне просто интересно.
– Хочешь, я больше никогда к ней не пойду? Только скажи.
– Не хочу. Я думаю, это прекрасно, что твоя девчонка не может ни читать, ни писать, поэтому не посылает тебе любовных писем. Это прекрасно, что она понятия не имеет, чем ты занимаешься, и вообще не представляет, что значит писатель… Но ты ведь ее не любишь, правда?
– Мне нравится ее непосредственность.
– Мне тоже, – сказала Мэри. – Может, она тебе нравится, потому что она похожа на меня? Такое возможно.
– Ты мне нравишься больше. Тебя я люблю.
– А она что обо мне думает?
– Она тебя очень уважает. И боится до смерти.
– Почему же?