В первой же частной фирме, где мне довелось работать, я столкнулся с тем фактом, что организатор бизнеса зарабатывает существенно больше, чем все сотрудники вместе взятые. В дальнейшем мне пришлось воспринять это как данность, ибо везде мне доводилось видеть примерно одно и то же. Таким образом в этих структурах формировалось и отношение к людям – собственно, людьми в широком смысле слова мы все и не являлись, скорее исключительно инструментом обогащения одного конкретного человека. В более крупных фирмах – немногочисленной группы людей. И это было бы пол-беды, так как алчность и зависть никогда не входили в число моих пороков, но многократный разрыв в доходах породил и пренебрежительное отношение к сотрудникам. То есть, непосредственным исполнителям. Здесь важно подчеркнуть, что капитализм западного образца в России не сложился именно из-за тяжелого наследия крепостного права. Капиталист, владелец бизнеса, возомнил себя и владельцем людей. Последние же, со временем, полностью или частично, утратили представление о собственном человеческом достоинстве, смирившись с социальной ролью «расходного материала». Отсюда, собственно, и проистекают ключевые общественные деформации, которых, впрочем, мы детально касаться не будем в рамках этой статьи – слишком обширная тема. Важно другое – уже на раннем этапе я для себя понял, что частью корпоративного механизма не стану. В конце концов деньги в моей системе ценностей стоят не на первом месте, и есть принципы, которые я никогда не разменяю на материальные блага.