Этого промежутка времени, между смолкшими криками и его
возвращением, ей хватило, чтобы вернуть себе внешнее
безразличие.
- Кети, пора ужинать, - равнодушно сказал Горан, и оба вошли в
лифт, где она снова не заметила, как странно смотрит на неё
хозяин.
... Через три дня она не выдержала.
Она вернулась в подвал уже поздним вечером, когда в особняке
угомонились все - и хозяин, и прислуга. Никто не противился её
решению спуститься в пыточный подвал, а Горан не знал о её желании
- так она самонадеянно думала. Она набила карманы своего привычного
готского наряда всем тем, что посчитала нужным для пленника.
В громадном зале, где одиноко стояло кресло, света почти не
было. Нужную комнату она разглядела, благодаря открытым дверям
лифта. Страшно труся, Кети осторожно подошла к двери, как всегда
приоткрытой. Пленника она в течение этих дней не видела, так что
перед входом в комнату глубоко вздохнула, стараясь быть спокойной.
Придерживая дверь, она проскользнула в комнату. Здесь резал глаза
тусклый, но достаточный для зрения свет.
Пленник лежал на полу, у стены, спиной к ней, боком, вытянув
вперёд одну руку - вторую будто спрятав под себя. На нём только
джинсы. Спина и руки - в безобразных пятнах ожогов. Словно грязь -
на татуировках, опоясывающих его узкое, сейчас отощавшее тело.
Длинные волосы местами будто прилипли к каменному полу - сухие,
слепившие их в космы пятна на них были совершенно понятны даже
девушке.
Кети быстро подсчитала: сначала, после посещения подвала,
состоялся привычный ужин (на котором кусок снова в горло не лез),
потом она и Горан слушали классическую музыку по вирт-экрану. Затем
каждый занимался своими делами в своей комнате. В частности, она
пыталась играть на гитаре, но пальцы вздрагивали - и даже
трагически красивые мелодии, которые обычно так легко складывались,
после первого же аккорда обрывались - от смутного ощущения, что так
нельзя, так нечестно. О стихах говорить нечего: она не могла
придумать даже ритмичную строку. Всё это было часа полтора
назад.
Полтора часа он лежит на полу? На холодном полу?
Она подошла ближе и присела перед телом на корточки.
В сознании ли он? А если в сознании, действует ли ещё тот
препарат, который усиливает боль? И почему?.. Почему Горан
продолжает... издеваться над этим мужчиной, когда тот чётко сказал,
что не умеет снять эту боль? Почему Горан не пользуется лекарствами
- теми, которые обезболивают? Чего он добивается?