– Патрик какой-то странный, – произнесла Лиза.
Миссис Эльстон окинула дочь невидящим взглядом, затем неожиданно отвернулась и крикнула мужу:
– Ты когда-нибудь оплатишь счет за электричество?
Мистер Эльстон ответил так, словно не слышал жену.
– Ты не видела мои очки? – спросил он, поднимая вазу с фруктами и заглядывая под нее.
– Они у тебя на голове.
– Не эти очки. Те, что для чтения.
– Они пишут, что это их последнее предупреждение, – вздохнула миссис Эльстон. – Я уж и не вспомню, когда было первое. Мы действительно не оплатили счет за электричество? Готова поклясться…
– Я не могу пойти на работу без очков! – воскликнул мистер Эльстон. Он открыл холодильник, посмотрел в него, захлопнул дверцу и вновь выбежал из комнаты.
А Патрик тем временем закончил перекладывать выловленные из тарелки буковки. Из них он составил три слова: «Я ненавижу тебя». Затем Патрик сложил на груди руки и окинул сестру странным пустым взглядом – Лизе показалось, что его глаза потеряли свой прежний цвет и целиком стали черными.
Лиза вновь внутренне сжалась. Она соскользнула со своего стула и подошла к матери. Потянула за рукав ее ночной рубашки с маленьким пятном от кофе возле локтя.
– Мама.
– Да, принцесса? – рассеянно спросила миссис Эльстон.
– Меня беспокоит Патрик.
– Патрик, – произнесла миссис Эльстон, не поднимая головы от своей записной книжки, покрытой рядами цифр, – не надоедай сестре.
Как в таком случае поступил бы настоящий Патрик? Показал бы Лизе язык, швырнул в нее салфеткой или, по крайней мере, сказал: «Она сама мне надоела».
Но этот самозванец ничего подобного не сделал, он просто тихо уставился на Лизу и улыбнулся. Его зубы показались ей какими-то слишком белыми.
– Мам, – настойчиво повторила Лиза. Миссис Эльстон вздохнула и отшвырнула в сторону карандаш с такой силой, что тот сломался.
– Прошу тебя, Лиза, – проговорила мать с плохо скрываемым раздражением. – Ты разве не видишь, что я занята? Почему бы тебе не пойти на улицу и не поиграть немного?
Лиза знала, что когда у мамы такое настроение, с ней лучше не спорить. И она пошла на улицу. Утро выдалось пасмурным и жарким – слишком жарким для конца апреля. Лиза надеялась увидеть кого-нибудь из соседей, вышедших из дома по своим делам – полить траву, например, или прогуляться с собакой, – но вокруг никого не наблюдалось, странные у них были соседи. Большинства из них Лиза даже не знала по именам, разве только миссис Костенблатт, лицо которой от старости стало походить на сморщенную сливу.