– Они будут, – твёрдо обещает чудовище, похожее на старшеклассницу.
Глаза вспыхивают уже не волчьей – солнечной желтизной, а через секунду над горизонтом показывается край настоящего светила – болезненно яркий, и сухая газета домов вспыхивает…
Не сгорает. Оживает.
Становится чем-то настоящим.
– Будет жарко.
– Я тоже так думаю, князь.
О, эта странная песня вдали…
Так море тоскует в закатный час,
Когда у причала стоят корабли,
И грустные пары танцуют вальс.
Дивная песня, голос морской,
Зов, что приходит из синих глубин…
Голос, что просит: останься со мной,
Ты – я ведь знаю – устал быть один.
Ты потерял и дорогу, и кров,
Ну же, не бойся, следуй за мной!
Здесь, среди сонных подводных лесов,
Ты обретёшь долгожданный покой…
– А что ты всю дорогу напеваешь?
Этна лениво потянулась, насколько позволяло кресло.
Зевнула.
Почесала нос.
Снова зевнула.
И только потом изволила посмотреть на меня – недовольно, как разбуженная кошка. Глаза у неё тоже были точь-в-точь кошачьи, зелёные и сердитые.
– Что, до сих пор тащимся? – грубовато спросила Этна, словно это я была виновата, что путь затянулся.
– Вроде бы да…
Я не хотела оправдываться, но прозвучало это именно как оправдание, причём беспомощное и до отвращения неуверенное. Хотелось верить, что во всём была виновата мигрень. Началось это ещё с утра – та самая мерзкая разновидность настырной боли, пульсирующей где-то в затылке. Точно канат из-под черепа тащат… Этне повезло: она могла спать где угодно, даже, кажется, на потолке. А вот для меня ночёвки в самолёте, в автобусе да и вообще в любом транспорте, кроме разве что поезда, превращались в сущий кошмар.
Не помогали даже лекарские уроки Дэриэлла.
– Тогда какого лешего ты меня будишь? – поинтересовалась моя подруга совсем не по-дружески и, не дожидаясь ответа, вновь сползла по креслу и закрыла глаза. Волна рыжих волос, до того спокойно лежавшая на спинке, соскользнула по обивке и накрыла лицо.
Этна чихнула на весь автобус, мотнула головой и уставилась на меня.
Нашла виноватую…
Или у неё тоже голова болит?
– Ты что-то мурлыкала себе под нос, и мне стало интересно. Что-то популярное, да? Знаешь, я за музыкой в последнее время не слежу, – улыбнулась я примиряюще.
Не говорить же прямо, что надоело мне коротать дорогу в одиночестве – тогда Этна точно разозлится.