– М-м-м… Это непростая задача!
– Не спешите, мадам Рамирес! У вас есть время до завтра. Вот вам в помощь ключевая фраза, она направит вас на правильный путь. Слушайте внимательно: «Чем проще, тем лучше».
Зал аплодирует, но на лицах зрителей отражается недоумение.
Ведущий смотрит в камеру:
– Телезрители и телезрительницы, друзья, берите ручки и записывайте! И до новой встречи завтра!
Жак Мельес переключился на местные новости. Сильно накрашенная, с безупречной прической женщина равнодушно читала текст, бегущий перед ней на мониторе: «После блестящего успеха комиссара Жака Мельеса в деле братьев Сальта префект Дюпейрон предложил удостоить знаменитого детектива ордена Почетного легиона. Из достоверных источников известно, что Наградной отдел благожелательно изучает его кандидатуру».
Жак Мельес, расстроившись, выключил телевизор. И что теперь делать? Продолжать играть роль непогрешимого и забыть это дело? Или упереться рогом и попытаться докопаться до правды, плюнув на репутацию лучшей полицейской ищейки?
В глубине души он знал, что уже сделал выбор. Приманка идеального преступления была слишком соблазнительной. Он взялся за телефон.
– Алло, морг? Передайте трубочку доктору (заиграла противная музычка)… Алло, док? Мне необходимо вскрытие и тщательнейший анализ тел братьев Сальта. Да, срочно!
Дав отбой, он набрал еще один номер.
– Алло, Эмиль? Ты можешь собрать для меня информацию о журналистке из «Воскресных известий»? Ну, о Летиции, как ее там? Ладно. Встретимся в морге через час. И еще один вопрос, Эмиль: что тебя пугало больше всего в жизни? Да неужели? Забавно. Никогда бы не подумал, что это может кого-то испугать… Хорошо, Эмиль. До встречи в морге.
21. Энциклопедия
Индейская ловушка: Канадские индейцы устраивают для медведей самую примитивную ловушку. Они обмазывают медом большой камень и привязывают его веревкой к ветке дерева. Медведь, обнаружив лакомство, подходит и пытается схватить камень лапами. Он приводит камень в движение, и камень бьет его. Медведь злится и стучит по камню все сильнее. И чем сильнее он лупит, тем больнее камень ударяет по нему самому. И так продолжается до удара, который становится последним.
Медведь не способен подумать: «А что, если мне остановиться и прекратить все это?» Он испытывает только злость. «Меня бьют, я даю сдачи», – вот его мысль. Именно поэтому его злость возрастает. Но если бы медведь перестал ударять по камню, камень остановился бы и медведь увидел, что это лишь предмет, привязанный веревкой. Он перегрыз бы веревку, камень упал, и он слизал бы с него мед.