.
В здании Посольства СССР Микоян также встретился с государственным министром Египта А. Садатом, с которым имел беседу по вопросам ситуации на Ближнем Востоке[153]. Приведем из нее один важный диалог.
Садат: может ли правительство Египта рассчитывать, что Советский Союз и КНР согласятся отпустить в Египет добровольцев-мусульман из своих стран. Египтяне хотели бы избежать обвинений в том, что они призывают на помощь СССР. Египет хочет, чтобы во всем мире поняли: речь идет лишь о мусульманах.
Микоян: добровольцы не смогут решить этот вопрос. Главное – это собственные кадры[154].
Затем вновь продолжились контакты с пакистанскими официальными лицами. 25 марта Микоян посетил главу Учредительного собрания Пакистана А. Вахаб Хана, а также Ф. Джинну и пригласил их, согласно ранее достигнутой договоренности, посетить Советский Союз[155].
После еще одной дипломатической беседы – с главой делегации Чехословакии, заместителем председателя Национального собрания И. Вало, Микоян присутствовал на заседании Учредительного собрания Пакистана, а затем на приеме, организованном пакистанской группой Межпарламентского союза.
В 19 часов в Посольстве СССР был устроен прием, на котором присутствовали около 800 человек, в том числе пакистанские президент и премьер-министр. Им показали документальный фильм «В Пакистане» снятый в 1955 г. советскими кинематографистами – режиссером Р. Б. Халушаковым и оператором Л. Т. Котляренко.
У Микояна во время приема состоялся новый разговор с Мирзой[156], а чуть позднее, на отдельном приеме, он побеседовал с лидером Пакистанской Народной лиги Х. Ш. Сухраверди и иранским представителем на инаугурации – принцем Реза[157].
На следующее утро советская делегация улетела в Дели. При отлете на аэродроме Карачи Микоян сделал заявление, в котором выразил благодарность властям и народу Пакистана за оказанный теплый прием[158]. Закончил он свое выступление с использованием фразы из языка урду[159]: «До свидания – Худа хафиз!»[160].
Безусловно, пакистанский этап поездки Микояну, судя по тому, как он был виртуозно проведен, можно было (как и визит в Афганистан) охарактеризовать как несомненный дипломатический успех.