Существует ошибочное мнение, что любая война ведется по единственному запланированному сценарию, что не требуется проработка дополнительных вариантов, что обеспечить победу может один род войск, один тип вооружения или даже одно нажатие пусковой кнопки.
Через несколько недель я снова отправился в путь. Базовый склад был передислоцирован в Курск – дальше на Восток за линию фронта. Мне пришлось проехать из Гомеля в Брянск, потом в Орел и, наконец, в Курск. Когда я прибыл, склад базировался в соседнем селе Рышкове.
Стояла поздняя осень, заморозки начались уже в начале ноября. Когда холодно, я всегда вспоминаю ту зиму. По сей день Россия ассоциируется у меня с холодами.
Накануне Рождества прибыл некий сержант Эмиль Кеслер и стал моим непосредственным руководителем. Кеслер был очередным звеном в цепи событий, приведших меня к разработке Фау-2. Однако в то время я об этом совсем не думал. Я был всего лишь работником склада запчастей на территории Советского Союза в разгар зимы.
Кеслер владел особым даром добиваться успеха на военном поприще. При нем регулярная армия питалась систематически. Он был и умелым коммерсантом (находил общий язык как с сержантами по снабжению, так и с советскими колхозницами), и применял методы, которые в гражданской жизни подпадали под статью уголовного кодекса. Чаще всего ради закупок продовольствия ему приходилось много ездить, и в некоторые поездки он предусмотрительно отправлял меня. Я получил повышение вскоре после того, как Кеслер вернулся из «командировки», которую устроил сам для себя в родной город в Германии. Мне предстояло сопровождать в Варшаву вагон со старыми шинами, которые следовало обменять на новые. Оттуда я должен был отправиться во Франкфурт-на-Майне – родной город Кеслера – и раздобыть там тяжелую парусину для крытых грузовиков. Хотя достать парусину было маловероятно, я мог отвезти жене Кеслера коробку яиц. Кроме того, у меня появилась возможность вернуться в Германию.
Как и ожидалось, мне не пришлось доставать парусину. Я доставил яйца и навестил родителей в соседнем Эссене. Я с ужасом обнаружил, что в результате тяжелых бомбардировок прекрасный город почти стерт с лица земли. К счастью, мои родители не пострадали.
На обратном пути на Восточный фронт мне удалось заехать в Берлин, где у меня по-прежнему оставалась квартира. Я хотел навестить свою невесту Ирмель. Другого шанса увидеться с ней у меня могло не быть, учитывая то, как шли дела на Восточном фронте. За несколько дней Ирмель своей теплотой и неброской красотой вернула мне веру в то, что в один прекрасный день снова наступит мир и мы с ней поженимся. Время пролетело быстро. Берлин бомбили не слишком сильно, поэтому можно было по-прежнему ходить в театр, уютные ресторанчики и красивые парки.