– Почти нулевая. Там хорошо просматриваемый двор, мало деревьев и кустов, а главное – постоянно ходят посетители, монахи и рабочие.
– Какие рабочие?
– Да тут их полно. В монастыре реставрируют половину помещений и фасад со стороны шоссе.
– И, конечно, половина рабочих без регистрации.
– Это мы едва ли узнаем. Когда я туда прибыл, количество рабочих, как мне сказали, сократилось вдвое. Думаешь, кто-то из них замешан?
– Вряд ли.
– Тогда ладно.
– У брата Федора был мобильник?
– Не знаю.
– Выясни.
– Хорошо.
– Если был, узнай номер и посмотри, нет ли его в сотовом Марухина.
– Сделаю.
– Ты узнал насчет картинки?
– Да, ребята из местного отделения постарались, когда узнали, что это серия. Ничего церковного, как я подумал вначале. Это иллюстрация из детской книжки. Сборник древнегреческих мифов в адаптированном изложении.
– И что это за мужик в колеснице? – нетерпеливо спросил Смирнов.
– Фаэтон. Сын Гелиоса, бога солнца. Однажды он взял колесницу отца, чтобы доказать другу, что он сын бога, но не справился с лошадьми, и Зевсу пришлось поразить его молнией, чтобы спасти землю от огня. Я так понимаю, тут намек на то, что каждый должен делать свою работу и не лезть куда не следует.
– Да, наверное, – пробормотал Смирнов.
– И что это, по-твоему, может значить?
– Не представляю.
– На этот раз указание посложнее, да?
– Не говори. Понятия не имею, о чем речь. Но, наверное, надо плясать от слова «Фаэтон».
– Я тоже так думаю.
– Попробуй пробить по Интернету. Может, выпадет что-нибудь подходящее.
– Мне кажется, это бесперспективняк, – с сомнением проговорил Дымин. – Представляешь, сколько ссылок выпадет?
– Просто попытайся, ладно?
– Конечно. Просто не жди многого.
– Не буду. Тело доставили Тумарину?
– Да, я ему звонил. Все три трупа сейчас у него.
– Ну все, давай. Пока.
– Подожди, есть еще информация про Марухина.
– Выкладывай.
– Любовницы не было, все поездки и отлучки подтвердились. Выйдя в день смерти из НИИ, он позвонил только своему коллеге по фамилии Кожин. Это техник из его лаборатории. Он утверждает, что профессор вспомнил, что к следующему утру надо подготовить какой-то микроскоп, и решил позвонить. Больше Марухин никому не звонил. И, если верить его сотрудникам, ни о каких встречах в течение дня не договаривался.
– А он все время был на виду?
– Более или менее. Лаборатория состоит из нескольких комнат, и у Марухина есть свой небольшой кабинет, но по городскому он тоже ни с кем не общался.