Я не спеша, почти неуверенно, обходил один заградительный блок за другим, нервно вглядываясь во мрак, силясь разглядеть в нём хоть что-то. Но тьма казалась непроглядной… Наконец, обогнув последний барьер, я остановился у самого конца последнего освещённого участка – на границе, где тьма окончательно побеждала свет.
Поставив саквояж на землю, я одной рукой поднял перед собой массивный прямоугольный фонарь, а другой, освободившейся, опустил тумблер снятия блокировки и, оттянув пружинный механизм активатора, отпустил его. Раздался металлический щелчок, и следом жалобный крысиный писк, который сообщил мне, что игла активатора достигла своей цели. Через мгновение заскрипело колесо генератора, в котором забегала разбуженная крыса, и сквозь матовые стёкла фонаря разлился неяркий мерцающий свет. Я ударил ещё двумя активаторами, и вскоре света фонаря стало достаточно, чтобы я мог видеть на несколько метров вокруг. Сделав глубокий вдох, который оказался слишком уж нервным, я вошёл в Старый Город.
Сразу за Стеной начиналась приграничная зона. Когда-то жители ближайших домов, расположенных в пределе километра от границы, были насильно выселены из их жилищ, все их пожитки бесцеремонно выбросили солдаты, а окна нижних этажей и входы в здания наглухо замуровали. Это случилось в те времена, когда Стену было решено перенести на границу Старого Города, превратив в защитное сооружение, призванное запереть внутри города всё его население, состоящее преимущественно из бедняков и преступников, не позволяя им мигрировать в Северную Столицу. Это решение может показаться бесчеловечным, но мне сложно судить за них Адмирала, ведь принудительная изоляция, обрёкшая на страдания тысячи жителей Старого Города, и по сути, лишившая их будущего, спасла тысячи жителей Северной Столицы, дав им надежду на выживание и достойную жизнь для них самих и их близких. Нужно брать в расчёт то, что в те времена Северная Столица была охвачена грабежами, насилием, убийствами, вымогательствами – в городе царил криминальный беспредел, а люди жили в постоянном страхе. Я помню эти тяжелые годы, хотя был ещё совсем ребенком. Помню я и то, что лишь нелёгкое, совершенно негуманное, решение Губернатора об изоляции огромного района помогло взять ситуацию под контроль и спасти тысячи жизней ни в чём не виновных людей, пусть и ценой комфортной жизни и надежды на будущее тысяч других…