БЕРОС: ИЗ АЛЕКСАНДРА ПОЛИГИСТОРА.
О КОСМОГОНИИ И ПРИЧИНАХ ПОТОПА
БЕРОС в своей первой книге, посвященной истории Вавилонии, сообщает нам, что он жил во времена Александра, сына Филиппа. И он упоминает, что в Вавилоне с величайшей тщательностью сохранились письменные свидетельства, охватывающие срок в пятнадцать мириардов лет. Эти писания содержали историю небес и моря, рождения человечества, а также тех, кто имел верховное правление, и действий, совершенных ими.
Во-первых, он описывает Вавилонию как страну, лежащую между Тигром и Евфратом. Он упоминает, что она изобиловала пшеницей, ячменем, окрусом, кунжутом; а в озерах были найдены корни, называемые гонгсе, которые были хороши для употребления в пищу и по питательности походили на ячмень. Там были также пальмы и яблони, а также большинство видов фруктов; рыбы, а также птицы; и те, которые просто летают, и те, которые относятся к стихии Воды. Та часть Вавилонии, которая граничила с Аравией, была бесплодной и безводной; но то, что лежало на другой стороне, имело холмы и было плодородно. В Вавилоне было (в эти времена) великое прибежище людей разных народов, населявших Халдею и живших без правил и порядка, подобно зверям полевым.
В первый год из той части Эритрейского моря>63, которая граничила с Вавилонией, появилось животное, наделенное разумом, которое называлось Оаннес. (Согласно рассказу Аполлодора) все тело животного было подобно телу рыбы; и под головой рыбы была другая голова, а также ноги ниже, похожие на ноги человека, соединенные с хвостом рыбы. Его голос и язык тоже были отчетливыми и человеческими, и представление о нем сохранилось даже до наших дней.
Днем это Существо беседовало с людьми; но не ело в то время года; и он дал им понимание письма, науки и всех видов искусства. Он научил их строить дома, строить храмы, составлять законы и объяснил им принципы геометрического знания. Он научил их различать семена земли и показал им, как собирать плоды. Короче говоря, он учил их всему, что могло бы смягчить нравы и облагородить человечество. С тех пор, как его наставления стали столь универсальными, ничего существенного не прибавилось путем усовершенствования. Когда солнце садилось, это существо снова погружалось в море и оставалось там всю ночь, потому что оно было амфибией.