Если сейчас же не прекратить эту возню и сопение вокруг пальца, вполне вероятно, что мне сломают кисть руки, чего я уже допустить никак не мог. Да ещё эта адская боль в голове, казалось, сведёт меня с ума. Надо срочно выпить аспирин.
Чтобы сориентироваться в обстановке и не вспугнуть охотника за сокровищами, я осторожно приоткрыл один глаз.
Какой-то мужичок в чёрном халате, с гнилыми зубами и помойным запахом изо рта, копошился, пытаясь стянуть с моего пальца перстень. В принципе, я его понимал. Перстень, сделанный из червонного золота с инкрустированным в него фантастическим синим камнем, меняющим свой цвет в зависимости от освещённости помещения, стоил очень дорого.
– Зря стараешься – усмехнулся я и схватил мужика левой рукой за ворот халата. Попытка сесть не удалась, потому что снова отбойный молоток воткнули в мою бедную голову. Причём с помощью кувалды. В глазах потемнело, и я со стоном откинулся назад. Мужик при первых же моих словах закатил глаза и беззвучно грохнулся на пол.
Не делая резких движений и подавляя вырывающиеся стоны, я всё-таки сел. Тихонечко вращая головой, осмотрелся. Вроде больница, но что-то уж всё слишком мрачно. И лежал почему-то на металлическом столе. Такое ощущение, что нахожусь в морге.
Надо потихонечку выбираться решил я. Но не так-то просто это было сделать.
Невыносимая головная боль не позволяла мне не то, чтобы встать, но даже шевельнуться. Медленно, стиснув зубы, снова прилёг на стол и решил немного собраться с силами.
Часы, висевшие напротив, показывали половину третьего. Вот только дня или ночи, я не знал.
И вообще, что я здесь делаю – подумал я и попробовал улыбнуться. Именно попробовал, потому что тут же снова включился отбойный молоток в голове. Меня рассмешила мысль что я, наверное, мертвец, если нахожусь в морге. Или меня хотят сделать таковым, предварительно обчистив как липку.
Без резких движений ощупал внутренние карманы своего костюма. Как будто бы всё на месте: портсигар, бумажник, связка ключей. Поднеся правую руку к глазам, залюбовался перстнем, вернее камнем, переливающимся всеми мыслимыми и немыслимыми оттенками синего цвета. Он пульсировал в такт только ему одному доступной мелодии.
Любуясь всей гаммой синего спектра, которым пульсировал камень, я старался вспомнить откуда он у меня и как я здесь очутился. Не смог.