– Полегче с дамой!
The girl did not really walk: her legs were trailing behind, she was carried away. Sinewy one dragged her from the side that was closer to me, and the “Hog” dragged from another. I could not stand it, not because she was a pretty blonde, but because when I see anybody weak being offended or hurt, I take it as a personal offense. That's all. When the girl’s shoes scraped the floor just in front of me, I seized the sick-faced man’s hand.
“Hey, easy with the lady!” I shouted, and heard my voice echo in the silent hall.
Тот, даже не обернувшись на меня, просто ударил мне кулаком по руке, в бицепс, и очень больно, так что я отпустил. Они поволокли ее дальше. Моя голова уже не кружилась, все в ней мигом встало по местам, я схватил этого жилистого сзади за шиворот, и рванул на себя. В тишине был слышен треск его модной черной рубашки, и он отпустил руку блондинки, стал заваливаться назад. Я помог ему, рванул назад еще, и он с размаху опрокинулся на спину, к подножью гроба, затылком в букеты белых георгин.
That man didn’t even look at me; he just hit my arm with his fist, on the biceps. His blow was so quick and painful that I let the girl’s arm go, and both of those proceeded to drag the blond girl to the doors. Something flashed in my mind, and everything around me turned crisp and clear. I grabbed the shirt’s collar of that man from behind, jerked it back, and in the frozen silence of the hall rang the ripping sound of his shirt. The man let the girl’s hand go, though also losing his balance and falling back. I jerked his collar down, and sinewy man fell, with a swing, to the base of the coffin stand, with back of his head into the heap of the flowers.
Я даже не заметил рядом с собой этого «борова». Только уже услыхал снизу, из-под гроба, голос жилистого:
– Не трогай его.
Зал как будто вымер, слышен был только шорох цветов под гробом. Я обернулся: «боров» с поднятым кулаком для удара застыл в полуметре от меня. Здоровенный, выше и много тяжелее меня. Я бы не успел даже поднять руку, чтобы защититься от его кулака. Я отступил на шаг, но «боров» уже послушно и безразлично отвернулся, начал поднимать из охапок цветов своего хозяина.
The hall was silent, the only sounds heard were the rustling of flowers under the coffin. I didn’t even notice beside me the second man, the “Hog”, because I looked to the right at the fallen man. Then I heard the calm voice of the sinewy man, rising from under the coffin, “Don’t touch him.”