У одра он Кейстута75 просил.
До конца оставаясь в сознанье,
Ожидая кончины приход,
Ольгерд умер, приняв православье…
Не крещённым остался народ.
Братской клятвы надёжный хранитель,
Оставался таким до конца,
Но не жаловал новый правитель
Слово дяди и дело отца:
Для ордынцев в пределах литовских
Находились и кров, и еда;
В князе Дмитрие76 – князе Московском,
Он опасного видел врага.
Укрепляя с ордынцами связи,
Им в угоду злодейство свершил:
Захватил неугодного дядю,
И в застенках с женой умертвил…
Сын Кейстута77 до власти стремился,
Не считая утраты в борьбе –
С ним Ягайло решил примириться
Посадив того княжить в Литве.
В многочисленных битвах сражались,
Продвигая границы Литвы,
Представители русских окраин
Из Червонной и Белой Руси.
У местечка с названием Грюнвальд78,
Находясь в самой гуще атак,
Три отважных Смоленских хоругви
Не пустили тевтонцев во фланг.
Побежавшие было литвины,
Вновь собрались… Поляки кругом
Обогнули в то время равнину,
Учинив крестоносцам разгром.
-2-
Зарождение
казацкой сечи
Каждый год по Днепру непрестанно,
по весне, после таянья льдов,
начинали ходить караваны
Боевых и торговых судов.
Замирали с немым восхищеньем,
Перед кем открывалась река:
В гущах леса, в плодовых деревьях
Утопали её берега.
Дар природы с полей собирали
мириады пчелиных семей;
В малых реках воды не хватало
Для, идущих на нерест, лещей.
Городов не имелось в округе,
но встречалось немало людей:
Подымались дымки смолокурен,
вёл пастух к водопою коней.
Ниже Киева, вдоль по теченью,
Судоходные в те времена,
На четыреста вёрст в отдаленьи,
Начинались пороги Днепра.
Лишь последний, у волчьего Горла79,
Нёс погибель в бурлящей воде –
Все суда приходилось по брёвнам
Пол версты волочить на себе.
За Кичкасом река разливалась,
Подтопляя весной острова;
Меж прибрежных лесов попадались
И луга для прокорма скота.
Незавидна холопская доля!
Кто бежал за пороги Днепра,
Ощущенье пьянящее воли
Сохраняли в душе навсегда.
Там, где жили, держась друг за друга,
Где не резала панская плеть
Плеч бесправного смелого люда,
Зачиналась казацкая сечь.
-3-
Поход на Кафу
Чуть забрезжилось небо во мраке –
Загремели цепями рабы:
На базаре невольничьем в Кафе80
Поутру начинались торги.
Конвоиры взялись за работу;
Сластолюбец дукаты считал:
На крупнейший из рынков Европы
Вновь поставили свежий товар.
Спрос особый на ценные вещи,
Выше, чем на волов и коров: