Джейкоб выглядел так сурово, что она заговорила официальным тоном:
– Спасибо. Вы предоставили мне великолепную возможность.
– Всегда пожалуйста. – Джейкоб огляделся. – Похоже, раньше я здесь не бывал.
– Это Детский сад.
– Правда? – Он опять огляделся, словно искал спрятавшегося в кустах сирени ребенка. А может быть, фею или эльфа.
– Мне всегда казалось, что здесь должно быть что-нибудь детское, – заметила Молли. – Игрушки, например.
Джейкоб кивнул на фонтан в середине площадки:
– По-моему, садик получил свое название из-за него.
– Вы быстро догадались, – признала Молли смеясь. – Мне на это потребовались годы.
В фонтане три херувимчика тянулись к ускользнувшему от них мячу. Чаша была забита сухими листьями.
– Вы приходили сюда, когда были ребенком? – спросил Джейкоб, и Молли кивнула.
– Отец всюду водил меня с собой. Я знаю эти сады как свои пять пальцев. Точнее, знала когда-то, – добавила она с грустным смешком. – Если честно, я много лет тут не была. – Молли замолчала и, поскольку Джейкоб не ответил, постаралась хотя бы немного изменить тему разговора. – Когда вы собираетесь продать дом? – спросила она немного застенчиво.
Молли расстраивала предстоящая продажа. Конечно, имение принадлежало Джейкобу Вольфу, однако ее дом был его частью.
– К концу лета. Я не смогу задержаться здесь дольше.
– Почему?
Молли не могла скрыть любопытство. Она понятия не имела, чем занимается Джейкоб, чем он занимался все эти годы. Есть ли у него работа? Дом? Жена?.. Последний вопрос оставил в ее душе странный осадок.
– У меня есть обязательства, – сухо произнес Джейкоб. Он явно не хотел вдаваться в подробности. – Почему бы нам не пройти в дом? Мы уточним, что вам потребуется для работы, и договоримся об условиях.
– Хорошо, – согласилась Молли.
Им многое предстоит уточнить. Если Джейкоб пожелает узнать, какие у нее есть идеи – никаких идей пока нет. Солнце припекало достаточно сильно, когда она шла за ним к дому. Молли обливалась потом. А Джейкоб оставался холодным, как мрамор.
Может, поэтому он смог бросить семью и уехать, даже не оглянувшись?
А его отец? Холодок пробежал у нее по спине. Ей было восемь лет, но она не забыла, как неистовствовала пресса, как перешептывались люди в Вольфстоуне, когда Джейкоба арестовали за убийство отца. В конце концов его отпустили, признав его действия необходимой самообороной. Уильям Вольф был дик и несдержан. Все сочувствовали Джейкобу. Никто не сомневался, что он вынужден был защищать сестру и себя. «И все-таки, – размышляла Молли, – он убил человека».