Общаться за стойкой было невозможно, и вскоре пара переместилась в красноватый полумрак чилаута. Новый знакомый оказался милым собеседником. Как загипнотизированная, Елена послушно выпивала предлагаемые коктейли, не отрывая взгляда от бледного и чуть узкого лица, по-мужски привлекательного и волнующего. Настолько волнующего, что она, не раздумывая, приняла его приглашение прокатиться по ночной Вене. Она уже знала, что согласится на любое его предложение. Потому что такие мужчины в ее жизни не встречались. Лука с первых мгновений почему-то внушил ей доверие.
А еще невообразимую тягу. Елена с трудом сдерживала себя, чтобы не прикоснуться к мужчине или не сесть к нему на колени. Когда Лука подал ей руку у выхода из клуба, то все тело девушки пронзила молния возбуждения, она едва не застонала. На чуть подгибающихся ногах – то ли от присутствия такого мужчины, то ли от алкоголя – Елена дошла до припаркованного неподалеку шикарного автомобиля глубокого синего цвета. Еще успела ощутить слабый укол в районе затылка, а потом все исчезло.
Лука подхватил пошатнувшуюся девушку и аккуратно уложил ее на заднее сиденье. Затем, сев за руль, достал мобильник и напечатал сообщение тому, кто дал ему задание привезти заказанный объект здоровым и неповрежденным.
За две недели в некоторых городах Европы произошли единичные пропажи людей. Все – молодые девушки до тридцати лет, разной внешности, происхождения и расы. Люди, маги и вампиры. Их, конечно, пытались искать, но никто не догадался найти связь между всеми похищениями. Наверное, потому, что ничего общего у пропавших не было.
Елена была последней в цепочке похищений.
* * *
Австрия, Вена. Около трех часов ночи
В полумраке весенней ночи рыдали невидимые скрипки классической музыки и разливалась тягучая пряная страсть с ноткой горечи. Впрочем, нотку эту чувствовал лишь один из участников любовной игры, развернувшейся в стильно обставленной спальне, выдержанной в холодных голубых и серебристых тонах. Мелодия и звучавшие в полумраке женские стоны сплетались в ночную симфонию, знакомую многим, но каждый раз особенную.
Лежавший на темном паркете телефон тихо завибрировал, сообщая о ночном звонке и привлекая внимание своего хозяина, обладавшего чрезвычайно острым слухом.
Серебристая завеса балдахина вокруг необычайно широкой кровати чуть всколыхнулась, потревоженная широкоплечим зеленоглазым брюнетом с благородными правильными чертами бледного лица.