«Здравствуй», – сказал первый грубым голосом.
«Здравствуй, – ответил второй точно таким же голосом. – Ты получил наследство?» «Я?»
«Да, ты»
«С чего это ты взял?»
«Черт возьми! Ты во всем новом!»
«Да это меня жена так разодела по случаю праздника».
«А я-то думал, что ты получил деньги».
«Нет. И мне кажется, что нам еще придется некоторое время брать кредит у нашего корреспондента в Вене».
– Герцог Рейхштадский, – произнес господин Жакаль.
– И я тоже так подумал, – сказал господин Жерар.
«Знаешь, – снова произнес первый военный, – что оный корреспондент в Вене чуть было не вернулся в Париж?»
«Знаю, – ответил второй, – но ему помешали».
«То, что отложено, не потеряно».
– Гм-гм! Мсье Жерар, и это, по-вашему, «ничего особенного»? Но мне то, о чем вы только что рассказали, уже кажется много. А если вы добавите еще что-то…
– Сейчас добавлю, мсье.
– Ах, так? Продолжайте же, мсье Жерар!
И, показывая свое удовлетворение, господин Жакаль достал табакерку и втянул носом табак.
Господин Жерар продолжал:
– Первый офицер сказал: «Честное слово, отличный редингот!»
И провел ладонью по материи.
«Отличный», – с гордостью ответил второй.
«Какой прекрасный ворс».
«А ведь обыкновенное, казалось бы, сукно».
«Кажется, немного широковат».
«Что? Широковат?»
«Я говорю: твой редингот кажется мне несколько широковатым для солдата…»
– Это доказывает, – заметил господин Жакаль, – что он был военным и что вы не ошиблись в своих предположениях, мсье Жерар.
«Почему же это – широковат? – ответил офицер. – Одежда никогда не бывает слишком просторной. Мне нравится все большое. Я люблю все широкое. Да здравствует император!»
– Да здравствует император? Как это – да здравствует император? Какая тут связь с рединготом?
– Я знаю, что связи тут никакой не прослеживается, – ответил, слегка замявшись, господин Жерар, – но я собственными ушами слышал, как он произнес: «Да здравствует император!»
Господин Жакаль с шумом втянул ноздрей вторую понюшку табака.
– Допустим, что он и впрямь крикнул «Да здравствует император!».
– Да, допустим, – сказал господин Жерар, поставленный в крайне затруднительное положение. – Сами понимаете, услышав этот крамольный призыв, на который обернулись несколько человек, я вышел из кафе.
– Понимаю.
– У дверей кафе я увидел двух полицейских. Описав им внешность смутьяна, я отошел в сторону и увидел, как они схватили его за шиворот.