Здесь он обернулся, поджидая Катю и протянув ей руку. Громко фыркая, она попыталась встать, но течение ее поволокло дальше.
– Плыви до меня! Не вставай на ноги! – крикнул ей Кирилл, прикидывая, что, возможно, придется плыть за Катей, и уже заранее глазами выискивая на заросшем берегу место, где он смог бы вместе с Катей выбраться на сушу. – Руками перебирай по камням!
Катя послушно опустила руки до самого дна и принялась медленно-медленно подбираться к Кириллу.
Сейчас обдерет все ногти, меланхолично подумалось ему, а потом на мне сорвет всю свою злость.
Девушка подползла к самым ногам Кирилла и здесь, ухватившись за его руку, попыталась встать. Кирилл поддержал ее.
– Вода хорошая, а дно – ни к черту! – почему-то радостно выкрикнула Катерина, цепляясь за его плечи.
Также осторожно они направился на берег – на скользких валунах запросто можно было поскользнуться и повредиться.
Кое-как выбрались на сушу. На его взгляд вода оказалась на удивление не такой холодной, как это обычно бывало на Горном Алтае. По крайней мере, метров пятьдесят в ней проплыть было можно – если бы только было где.
Они перебрался через насыпную дорогу, ведущую с моста, дошли до своего места. И пока Катя, припрыгивая на траве от холода, доставала полотенце, Кирилл быстренько развернул туристический коврик, спрятав фиксирующие резинки в кармашек сумки – чтобы не потерять.
– Грей меня! – прижалась к нему Катя, кутаясь в широкое полотенце.
И пока Кирилл недовольно растирал ее полотенцем, подошедший Михаил уже подтащил охапку сухих веток, собираясь развести костер. Кирилл увидел у него на животе две большие красные полосы.
– Где ты успел? – спросил он, кивая на живот.
Михаил посмотрел вниз.
– Да это я решил проплыть по протоке – и девчонки купаются и вода спокойная, – ответил он, наламывая ветки и кидая их на старое костровище. – Метров тридцать плыл нормально. У слияния собрался было вылазить – мышцы и сердце уже изрядно поддавливало холодом, – но тут-то на корягу и напоролся.
Он улыбнулся, ломая сушняк.
– Хорошо, что не острое, – сказал Кирилл, плотнее заматывая Катю полотенцем и присоединяясь к Михаилу.
На секунду он представил себе, что если бы сучки оказались острыми, он бы сейчас не сидел здесь с Катькой, а тащил бы товарища к машине, а тот бы сдавливал руками дырку в животе – вот был бы отдых!