– Ба, да кого я попрошу? Как я попрошу? – недоуменно посмотрел на нее я.
– Как чувствуешь – так и проси. Как умеешь. Мертвые все слышат, – сказала она.
Я подошел к Лешке и погладил его по голове. Я гладил волосы и просил, как умел, Глафиру оставить его в живых. Вдруг Лешка глубоко вдохнул, открыл глаза и зашелся в крике. Наверное, от боли. В эту же минуту треснуло пополам зеркало, стоящее напротив его кровати.
– Все, ушла Глафира. Оставила, – сказала бабушка и упала на пол без движения.
– Ба! – закричал я. – Тетя Зина!
Она прибежала на крик, запричитала, забегала между сыном и бабушкой.
– Где же эта проклятая скорая! – кричала она. – Вызвала же сразу, да как знала что и к утру не доедут! Ну, хорошее дело – до райцентра 60 километров! Что же делать-то…
Я слышал тетю Зину через слово, в голове шумело, картинка перед глазами расплылась и исчезла.
– Саша, ну ты-то куда… – донеслось до меня и я провалился в мягкую перину.
4
У меня на лбу лежало что-то мокрое и холодное. Я попытался открыть глаза – увидел сидящую на кровати маму.
– Мама, – прошептал я, протягивая к ней руки.
– Сашка, проснулся! – засуетилась она. – Ты лежи, у тебя жар, бабушка сказала, ты ангину подхватил.
– А Лешка где? Живой? Его собаки загрызли! Мы с бабушкой к нему ходили! Я Глафиру просил! – захрипел я действительно больным горлом.
– Ма! – позвала мама. – Про какую Глафиру Сашка говорит? Какие собаки? Кого он просил? – насторожилась она.
– Да бог с тобой, чудится ему – с температурой такой слег! – появилась в дверях бабушка.
– Все хорошо, Лешка твой в райцентр к родне уехал, – сказала бабушка и скрылась у себя в комнате.
– Мам, а еще мы на похороны ходили и…– отключился я, не успев рассказать ей про палец. Мне вообще было много чего спросить у мамы – бабушкино поведение и происходящее вокруг становились странными и пугающими. Как, например, то, что я видел незадолго до «ангины» у нас во дворе.
На ночь глядя захотелось мне в туалет – а он у нас стоял на огороде, идти туда – через весь двор. Во дворе – темно, ни фонаря, ни лампочки над крыльцом дома. До него я добежал без задней мысли – не до страхов было. А вот обратно…Иду я, кругом тишина: ни звука, ни ветра, только сердце в горле колотится. До дома еще идти порядком, я смотрю на окна веранды, поднимаю глаза выше и на фоне сереющего в лучах уличных фонарей неба вижу на крыше что-то большое и лохматое. «Кошка? Собака?» – подумал я , но отмел эту мысль – кошки не бывают такими большими, собаки по крышам не лазят. Оно сидело неподвижно, но явно не было трубой – труба торчала из крыши на другой стороне дома. Оно стало двигать головой и я услышал с крыльца бабушку: