Она перекинула волосы через плечо легким, беззаботным жестом. Райану нравилось, когда она так делала. Длинные черные пряди контрастировали с белоснежной кожей, сливались в шелковый водопад и ниспадали на спину. На щеках горел здоровый румянец. Но главное – Клэр смеялась…
На секунду Райана обуяли все те эмоции, которые наполнили его при их первой встрече. Он бежал по беговой дорожке, потом свернул с нее, пытаясь догнать девушку с плутовской улыбкой. Но легче было пробежать двенадцать километров, чем догнать ее! Сердце бешено билось в груди, а она все продолжала бежать. Он гнался за ней и гнался, пока, наконец, не решил – либо догнать, либо умереть…
Райан никогда больше не испытывал столь пылких чувств к женщине – ни до, ни после. Счастье их было недолгим: любовные отношения разлетелись на тысячи мелких осколков, и собрать их оказалось невозможно.
Впрочем, он продолжал жить дальше, и ему это неплохо удавалось. Но встретив Клэр снова… Она была так прекрасна! И эта улыбка – он не мог оторвать от нее глаз.
А потом, откуда ни возьмись, возник этот мафиозный гангстер и все разрушил. Прилагая неимоверные усилия, Райан натянул на себя улыбку. Его распирало от злобы – злобы на итальянского мачо, на Клэр, на самого себя.
Клэр посмотрела на него из-под пушистых черных ресниц. Во взгляде ее уже не было уязвимости, глаза лучились уверенностью.
– Чтобы вернуть меня… домой?!
Он приоткрыл рот, чтобы объясниться, но передумал и только ухмыльнулся: Клэр продолжала разглагольствовать, лишая его возможности вставить хотя бы слово.
– Ты в своем уме?! Или сидишь на наркотиках? Я даже за угол не заверну с тобой!
– Думай что говоришь, Клэр! Я имел в виду – встретиться и попытаться договориться. Именно договориться. Я не позволю тебе вот так уйти!
Райан был по горло сыт нежеланием Клэр считаться с интересами других людей. Она потратила уже достаточно времени – и его, и юристов. Он устал сидеть сложа руки, наблюдая, как она изводит всех вокруг. Ему хотелось как можно скорее завершить развод и успокоить свою совесть. А поскольку Клэр отнюдь не сломлена морально, деликатность была больше ни к чему.
Складывая руки на груди – медленно, но решительно, – она сверкнула глазами:
– Не позволишь?!
Что ж, может, это был не самый лучший выбор слов, но они отражали саму суть…