1. Указание на наличие недостатков в любом реальном объекте. В данном случае это звучит примерно так. В речной воде масса загрязнений, там есть и ил, и речной песок, и бактерии (это, типа, у них и негров вешали, и индейцев постреляли). В реальном мире вообще у всех видов воды есть свои косяки. И речная вода имеет свои изъяны, и болотная тоже имеет свои дефекты. Поэтому болотная ничем не хуже речной.
То есть недостатки болотной воды уравниваются с несовершенством речной. С логической точки зрения такой прием ничтожен. Даже не имеет особого смысла указывать, где происходит обрыв логики. Все люди не без греха, следовательно, все они грешники и все равны в своем грехе. Очень полезная логика для убийц и насильников. Только вряд ли люди, грешные в неверном переходе улицы, с этим согласятся. В области политики это неувядаемое «зато у них негров линчуют».
2. Выделение некоторого общего свойства у обоих объектов и указание на него как на определяющее. Ведь у болотной и речной воды есть основополагающее свойство – они “мокрые”. Это их самая главная особенность. Неважно, что болотную воду не то что пить, ее вообще использовать для технических целей нельзя. Тем не менее она обладает неоспоримым качеством воды – ее «мокротой». Такое качество воды, как ее чистота, если не игнорируется, то принижается примерно до нуля. А то, что вода в болоте уже давно сгнила, то это некоторая местная специфика, культурный код, национальный дух, дополнительная хромосома, наконец. Это прием продвинутых демагогов. Те, что попроще никаких общих свойств не ищут, а рассуждают по рабоче-крестьянски: ведь и в болоте, и в реке это же вода, называется одинаково, ну, значит, и означает одно и то же. При обсуждении качества власти это аргумент, типа – у нас демократия, потому что у нас есть процедура, официально называемая «выборы», поэтому у нас с демократией дело обстоит гораздо лучше, чем на гнилом и растленном Западе. Лучше – просто потому, что он гнилой и растленный, а у нас есть скрепы, доставшиеся от предков. Крепостное право, например, считается некоторыми солидными людьми первоклассной скрепой. Видимо, эти степенные господа, нежась в своих уютных кроватках на утренней зорьке, инда спят и видят, как их мечты сбываются – и они, наконец-то, становятся крепостными. «Мечты, мечты. Где ваша сладость?» – как бы вопрошает российская действительность. «Как где, милая? В крепостном ярме на собственной шее, естественно. Радость бытия – она ведь и заключается в рабском подчинении власть имущим и верноподданическом восторге от верховного правителя», – как бы отвечают эти респектабельные господа в мантиях. С удовлетворением отметим, что бытие у них действительно вполне радостное…