— Привет, девушка с приятным голосом, - отвечаю я, чиркая зажигалкой и делая первую глубокую затяжку. – Не разбудил?
— Я не спала, - отвечает она.
— Почему?
Пытаюсь представить, как она может выглядеть. Определенно, молодая. Почему-то фантазия рисует этакую малышку мне по плечо, с минимум косметики и гордо вздернутым носом.
— Я только полчаса, как приехала домой.
— Хорошая ночка была?
— Что? - не понимает она, но быстро соображает и говорит: - У меня ненормированный рабочий день. Чаще начинается во второй половине дня и до полуночи.
— Ты стриптизерша? – озвучиваю самую приличную из пришедших на ум догадок.
Она негромко смеется. Надо же, женщина, которая не обижается на мою прямолинейность. Я почти заинтересован.
— Нет, добрый детский доктор, я просто владею ночным клубом.
Ничего себе.
— Не называй меня добрым детским доктором. – Умалчиваю о том, что меня передергивает от самого словосочетания. Добрым детского врача может назвать только человек, который ни черта не знает о детских врачах.
— Как же тебя называть?
Сквозняк заставляет меня поежиться, и слово само срывается с языка.
— Допустим, Ветер.
— Хорошо, Ветер.
— Твоя очередь. – Даже интересно, что она придумает. Но чтобы уберечь этот разговор от всякой реальной херни, я на всякий случай предупреждаю: - Только давай без имен, малышка.
Она выдерживает паузу в пару секунд, и, подхватывая мое настроение, отвечает:
— Можешь называть меня Осень, Ветер.
— Ну, здравствуй, Осень.
Я делаю паузу, чтобы отпить кофе, морщусь, потому что он уже почти остыл, а холодный кофе – та еще дрянь. Во всяком случае, для меня. Но настроение такое, что я готов глотать его литрами, даже со льдом, лишь бы немного прояснилось в голове. Образ девочки на операционном столе до сих пор стоит перед глазами, и я знаю, что она будет преследовать меня еще несколько дней, прежде чем начнет угасать.
— Тяжелый день? – вкрадчиво спрашивает Осень.
То ли я вздохнул и выдал себя, то ли пауза затянулась, но она словно знает, что именно сейчас этот вопрос был необходим мне, как воздух.
— Потерял девочку, - говорю коротко, втягивая в легкие табачную отраву. Все, решено, последняя сигарета.
— Сожалею, - говорит моя собеседница совершенно искреннее.
— Ага, - сухо отзываюсь я, допиваю кофе, зажимаю стаканчик между коленями и начинаю прожигать его кончиком сигареты. Делаю глаза, нос. Страдаю фигней, лишь бы не думать о том, о чем не думать не получается.