Подружек у Андрея было множество. Все они любили его и он любил их всех. Это не значит, что им следовало встречаться каждую неделю. Дружба – не любовь, с друзьями можно и раз в полгода видеться. А то и реже.
Варя почувствовала, что Андрей стал отдаляться, и, как хорошо воспитанная девушка, решила ему не надоедать. Или тоже поняла, что на фоне разрыва отношений Саблина с начальницей продолжать постоянное общение с ним будет неуместно…
Вторая половина марта
Андрею потребовалось время, чтобы остыть после разрыва с Галиной, и он не сразу приступил к наблюдению за следующей бизнес-дамой. Вернее, за ее персональной секретаршей Милой.
Маленькая, тоненькая и юркая, она небрежно подкалывала русые волосы на затылке, пряди выбивались там и сям, что очень шло к ее треугольному личику, серым глазам и ротику сердечком. Она почти не красилась, но это не мешало ей быть хорошенькой и привлекательной. Во всяком случае, Саблину Мила понравилась. И он вознадеялся, что ее начальница тоже не подкачает.
К концу первого же дня он смог убедиться, что надежды его оправдались.
Удивительное дело: как Варя с Галиной, две яркие брюнетки, оказались чем-то схожи, – так и Мила чем-то неуловимо напоминала Диану. Когда Андрей увидел ее, то вспомнил расхожее утверждение, что собаки похожи на своих хозяев. Или, наоборот, хозяева на своих собак. Нет, он вовсе не намеревался принизить персеков, – просто существовал, по всей видимости, какой-то тайный закон, в силу которого личные секретарши тоже часто напоминали своих начальниц.
Как и Мила, Диана оказалась русой, и волосы ее так же подобраны на затылке, только в более аккуратный пучок из локонов. И цветом глаз они оказались схожи: тот же серо-голубой оттенок. Правда, лицом Диана совсем не походила на свою секретаршу. Оно…
Оно было вылеплено по всем правилам искусства. Андрей не сумел бы словами объяснить свои ощущения, но, стань он скульптором и задайся целью создать идеальное лицо… в смысле, с идеальными пропорциями… То он бы вылепил Диану.
Нет, красавицей она не была. Может, именно потому, что черты лица слишком гармоничны. Оно не привлекало к себе повышенного внимания – в лучшем случае его назвали бы миловидным. Однако, вглядевшись однажды, человек уже не мог отвести глаз. В гармонии черт имелось что-то чарующее – притягательное настолько, что хотелось смотреть и наслаждаться этим лицом вновь и вновь.