– Не скажу…
– Вот. А я-то знаю: вас, тиффози, штрафами не угомонить, тюрьмой не исправить, а мне проблемы с работниками не нужны, у меня приличная фирма. И это мое последнее слово. Удачи тебе, сынок.
Катена покровительственно похлопал Луку по плечу, тяжело поднялся и поплотнее закутал шею шарфом:
– Ох, и ветрено же тут, у самой воды… Вот и сиди на этих верандах, не ровен час, пневмонию подхватишь… Пойду-ка я. А ты кофе-то допей. Кофе у них хороший.
Принц едва не до крови прикусил нижнюю губу, чтобы в самых красочных метафорах и живописных подробностях не разъяснить вредному старому хрену, куда он может идти прямо сейчас со своими советами и снисходительной милостыней в виде «бизнес-ланча» – кажется, так у фирмачей назывались подобные перекусы… но кофе в «Антонини» был действительно потрясающим. И золотистый панини с индейкой, великанского размера, вкусный и свежий, был съеден едва ли на треть. Оставлять его на тарелке из глупой гордости не хотелось.
Лука проводил синьора Катену хмурым взглядом, вынул из пачки сигарету, а когда к нему подошел официант, заказал еще и пива. Погода была прекрасная, совсем не холодная, от воды, плескавшейся о дебаркадер, пока еще веяло свежестью, а не запахом тины, как в жаркие летние дни, и посидеть здесь еще немного, в тишине и покое, куря сигарету и прихлебывая пиво, выглядело отличной идеей…
С работой, конечно, вышло хреново, хреновей некуда, потому что деньги, оставшиеся от последней путной подработки грузчиком в большом мебельном магазине (на целых три месяца, по направлению службы занятости), таяли со скоростью масла на сковороде – и это следовало обдумать прежде всего.
Лука быстро подсчитал, что с учетом сегодняшнего пива, колбасы и хлеба, купленных на ужин и на завтрак, и после того, как он расплатится за квартиру, у него останется на все-про все от силы полмиллиона (1) … и это неизвестно, на какой срок. Если «Рома» продует «Парме» в первом апрельском матче (2), то дело обернется совсем скверно. Придется идти на поклон к сестре и в сотый раз выслушивать нотации и завуалированное хамство ее муженька, дрочившего не на порно, а на возможность рассказывать зятю, какой он никчемный человек, обреченный сдохнуть в канаве.
При мысли об этом Принца едва не замутило, и он глубоко затянулся, чтобы табачный дым, впитавшись в язык и нёбо, перебил кислое послевкусие «семейных ценностей».